Плач льва

— Они не вещи, чтобы их перевозить, — отрезала Юля, и он сразу же понял, что развивать тему не стоит. Девушка неоднократно заговаривала с родителями о возможности переезда, но те категорически отказывались. Папа и слышать не хотел о Москве, а дочь чувствовала, что, продолжай она настаивать и поддайся он ее уговорам, это может закончиться плачевно. Часто бывает, что пожилые люди, потеряв работу или увлечение, которым жили всю жизнь, не могут обрести себя, подобрать занятие по душе и от этого чахнут, болеют, умирают. И если за маму Юля была спокойна — она уже нашла себя в Веронике, то поручиться за то, что отец, обрубив корни, не обрубит вместе с ними часть самого себя, она не могла. Конечно, она переживала, но уже смирилась с этими переживаниями. Это ее боль, ее страдания, и никто не смеет упрекнуть ее в том, что она — плохая, неблагодарная дочь. — В общем, одной комнаты мне и Веронике вполне достаточно, — резюмировала она после недолгого молчания.

— Вам двоим — возможно.

— Значит, вопрос решен?

— Отнюдь.

— Почему же?

— Юль, сколько тебе лет?

— Мне? — от неожиданности она едва не забыла свой возраст. — Двадцать пять.

— И ты всерьез полагаешь, что количество членов твоей семьи навсегда останется неизменным?

— То есть? Что ты имеешь в виду? Что я когда-нибудь выйду замуж? Допустим. Но неужели я должна заботиться о жилплощади для будущего мужа?

— Конечно, нет! Ты должна заботиться о жилплощади для будущего ребенка. А если учесть, что дети могут быть разнополые, вопрос отдельной комнаты для каждого становится особенно…

— Это просто смешно!

— Что именно?

— Смешно думать о каком-то ребенке, которого нет даже в планах и который в ближайшее время может в них появиться с микроскопической долей вероятности.

— Знаешь что, Юля, на самом деле смешно?

— Что же?

— Смешно не думать о будущем. А вкладывая деньги в покупку малогабаритной двушки в не самом замечательном районе Москвы, ты не приобретаешь ничего, кроме головной боли и перспективы в самое ближайшее время снова вернуться к решению квартирного вопроса.

— Ничего, мне не привыкать. Я только и занимаюсь тем, что постоянно решаю квартирные вопросы.

— Чужие, а не свои.

— Вот именно! А тебе не приходило в голову, что в этом случае можно наконец позволить решить мне свой собственный так, как я этого хочу?

— Можно. Но нужно, чтобы ты его решила так, как ты того заслуживаешь.

— Значит, я не заслуживаю того, чего хочу?

— Научись хотеть большего!

И Юля попробовала научиться. Она вдруг вспомнила о том, что план следующей пятилетки до сих пор не составлен, а план предыдущей реализован не до конца. Образование было прекрасным, карьера — успешной, ребенок — золотым, и лишь поиски мужа не только не увенчались успехом, но и отодвинулись не на второй и даже не на пятый, а на какой-то двадцать пятый план. Девушка достала листок бумаги и ручку, но вместо привычного «надо» в верхнем левом углу появилось такое же незамысловатое, но вместе с тем совершенно иное слово: «хочу». «Хочу» — написала Юля и надолго задумалась. В голове то выстраивался целый список несбыточных мечтаний и романтических грез, то вдруг появлялись стройные, циничные ряды практических, прагматичных устремлений. И все же новый жизненный план молодой женщины не отличался ни длиной, ни витиеватостью, ни описанием определенной последовательности действий. К краткому, лаконичному «хочу» она добавила только одно слово. Четким, чертежным профессиональным почерком Юля вывела в пяти аккуратных клетках завершение предложения, которое гласило теперь: «Хочу любви».

Особенность доверять бумаге свои помыслы, конечно же, не была чертой, свойственной исключительно этой девушке. Даже людям, далеким от ведения дневников, блогов или журналов, опытные психологи часто советуют облечь в письменную форму весь клубок чувств, давно покрывшийся в недрах памяти нафталином. Обращенные в слова ощущения тянутся длинной нитью, неторопливо расплетая груз накопившихся в душе переживаний, обнаруживая скрытые пороки и добродетели и обращая размытые мечты в конкретные желания. До тех пор, пока мысль не озвучена, не изложена или не обращена в набор звуков и букв, она принадлежит только своему владельцу. Но как только он выпускает ее на свободу, она становится собственностью целого мира. Отныне Юлино «хочу» приобрело четкие формы и требовало исполнения своей воли. Раскрыв клетчатому листочку свои планы, девушка тут же почувствовала острую необходимость их воплощения в жизнь, а возможности для этого не заставили себя ждать.