Пламя свастики (Проект «Аугсбург»)

На рассвете (летом светает рано) тщательно замаскированную батарею дальнобойных зенитных орудий всполошил рев танковых моторов с тыла, со стороны охраняемого объекта. Прежде чем артиллеристы смогли уяснить хоть что-то, из леса, проламывая дорогу сквозь молодые деревца, вылезла «Пантера» с людьми на броне. Со скрежетом растерев одну «восемь-восемь» стальная зверюга пропала за деревьями.

Это все, что известно автору о дальнейшей судьбе беглецов «Аугсбурга».

36 минут из 40.

Рассвет, тусклая и бледная желто-розовая полоса на востоке, показался Клер ослепительно красивым, а воздух — холодным и свежим после подземелий.

Самолет стоял на рулежной дорожке — Юнкерс-88 в варианте тяжелого ночного истребителя — из носа торчали антенны, подобно усам насекомого. Подходила и окраска — серо-черные разводы. Узкий хвост и стеклянный пузырь кабины — стрекоза перед полетом, такая маленькая среди бетонной равнины.

Винты вращались на холостом ходу. К тонкой лесенке в кабину подошел человек в коричневом комбинезоне, принялся карабкаться. Летчики вопреки приказу пытались спасти свои машины от гибели.

— Сейчас — живо вперед! Убью! — рявкнул Виктор ей в ухо и понесся к самолету долгими кенгуриными прыжками.

— минут из 40.

Виктор выбросил руку перед собой — человек в коричневом вскрикнул тонким голосом и свесился из открытого люка.

— Лезь давай скорей! И его втащи — пригодится. — Клер так и сделала. Виктор плюхнулся на левое сиденье:

— Холера, сколько будильников! А я только на По-2 летал. Следи за ним! — русский уже двигал вперед рукоятку газа — моторы взревели, самолет дернуло. Виктор с трудом развернул тяжелый двухмоторник в начале полосы. Из трещины бетона выбралось маленькое серое существо, рискуя в каждую секунду быть раздавленным огромным колесом, забралось на покрышку, оттуда — на стойку основного шасси, мелькнул длинный голый хвост. «Юнкерс» рванулся вперед.

За взлетающим самолетом показался «Фокке-вульф», словно пытался догнать.

Скорость, скорость… Колеса беглого «Юнкерса» покинули землю за три секунды перед детонацией.

На дальнем краю полосы из подземных бензохранилищ вырвались язык желто-голубого огня, и Виктор задрал нос самолета, но стена пламени была выше, и машина прорвалась сквозь удушающий жар и безвоздушное пространство, где огонь пожрал кислород.

Второй истребитель споткнулся на развороченном бетоне и опрокинулся в дышащий адом разлом — только прощально вскинулось крыло с крестом.

— Клер, подержи управление! — Виктор выбрался с командирского места, втиснул туда бесчувственного пилота, сорвал шлемофон и принялся растирать тому уши. Как только белобрысый немец застонал и завозился, нечеловек вдавил его в кресло, держа за плечи так, чтоб можно было единым махом свернуть шею.

— Клери, деточка, я даю этому мозгляку задачу доставить нас в Англию. Топлива хватит. Я на последнем дыхании, если я начну вырубаться — сунь ему в рожу пистолет. И постарайся связаться с британцами — ты же радистка. Пусть вышлют конвой.

— Хорошо, мой дорогой, как скажешь. — У нее хватило сил улыбнуться, надевая наушники.

«Юнкерс» швыряло воздушными потоками — со скал Дувра навстречу шел циклон. Крылья качались так, будто вот-вот отвалятся. В такую погоду рыбаки не выходят на промысел, даже если нечего бояться вражеских подводных лодок — водную гладь в разрывах облаков внизу покрывали тяжелые морщины.

Виктор медведем висел над тщедушным пилотом. Клер иногда видела неживое напряженное лицо немца — он пребывал в гипнотическом ступоре.

— … Вызываю британские вооруженные силы! Английские вооруженные силы! Мы — отряд Сопротивления, угнали немецкий бомбардировщик. Ответьте нам!

— …Черт подери, откуда вы-то на нашу голову? Говорит служба радиоперехвата, вы вошли в нашу зону…

— Сообщите в РАФ, пусть вышлют истребители, прикрыть нас и пусть укажут место посадки. У нас важная информация. Поторопите их, топлива осталось на полчаса.

— Слышим, слышим, поняли, подождите!

…Справа кабину заслонил темный силуэт — остроносый «Харрикейн» покачал крыльями, приглашая за собой. Виктор кожей чувствовал волну подозрительности с той стороны — английский пилот держал палец на гашетке.

— Все, Вик. Мы долетели.

— Спасибо, девочка. За все.

— Спасибо тебе. Тоже — за все. — И она всхлипнула.

Эпилог

(осень 1945)

На мой взгляд, единой истории человечества нет, есть лишь бесконечное множество историй, связанных с разными аспектами человеческой жизни…

К. Поппер

Они вышли из стеклянных дверей Хауптбанхофа — главного вокзала Мюнхена. Молодые мужчина и женщина в темных непромокаемых плащах, с непокрытыми головами. Он — темноволосый, с немного горбатым носом и мрачными глазами цвета дыма, она — голубоглазая кудрявая шатенка, аристократически красивая.

Виктор и Клер поженились в июне сорок четвертого года, и с тех пор расставались очень редко. Родителей Клер так и не отыскала.