Планета обезьян. Истории Запретной зоны (сборник)

И только дойдя почти до края ямы, Данте освободил руку и звучным голосом задал свой вопрос:

– В чем дело?

Все тут же обратили на него взоры – от самого низкорослого помощника до грузных горилл-рабочих. И все тут же подались назад, кланяясь в знак почтения. В отличие от шимпанзе здешние обезьяны знали свое место и умели проявлять уважение. Тем не менее Данте следовало поддерживать репутацию, и поэтому он строго смотрел собравшимся в глаза, а те отводили взор. Даже молодой Калеб притих и смирно стоял сбоку, опустив руки перед собой. Данте подождал немного, пока стихнут разговоры.

– Посторонитесь, – тихо приказал он, и толпа разошлась, позволив ему осмотреть яму. Данте подошел к краю и увидел в самом дальнем углу ямы чью-то одинокую сгорбленную фигуру. Данте узнал очертания Крастоса, старшего инженера проекта по строительству святилища – уравновешенную и спокойную обезьяну, которой Данте полностью доверял. Инженер рассматривал земляную стену, опираясь на лопату с длинным черенком, воткнутую в твердую темную почву. На таком расстоянии Данте не было видно, что же именно нашел инженер, но вся поза Крастоса передавала волнение и напряжение. По спине Данте пробежал холодок, а волосы на шее встали дыбом.

С его губ слетело одно лишь слово.

– Нет…

Данте приказал всем покинуть котлован и разойтись по палаткам для медитации и молитв. Они подчинились, но оборачиваясь и бросая опасливые взгляды на яму. В их глазах читались незаданные вопросы, и Данте понимал, что ему придется придумать какие-то правдоподобные ответы.

Но сейчас ему самому были нужны ответы. Подойдя к лестнице в котлован, он подумал о том, что его ответы не удовлетворят их любопытства. Нет. Он знал, что возникла проблема. Огромная проблема. Наверное, даже роковая для всего проекта. А возможно, и для всей Большой Скалы.

Молодой Калеб беспокойно переминался с ноги на ногу.

– М-м-может, м-м-не пойти с-с-с…

Данте похлопал его по плечу.

– Нет, мальчик мой. Это не для тебя. Ступай и проследи за тем, чтобы сюда никто не спускался. Это важно.

Калеб выпрямился, как будто ему только что поручили спасти всех обезьян от адских полчищ.

– Так точно! – подтвердил он без малейших признаков заикания.

Данте смотрел, как юноша уходит. Преданность молодой обезьяны его немного растрогала. Но когда он повернулся к котловану, улыбка исчезла с его лица. Орангутана снова охватил холодок. И страх.

Он шагнул к лестнице, повернулся и принялся спускаться.

Крастос подошел поближе, все еще сжимая в руке лопату. Массивные плечи старого инженера покрывала седеющая оранжевая шерсть, но бакенбарды вдоль щек почти исчезли, отчего он выглядел даже еще старше своего возраста. Он кивнул Данте, и они вместе пошли к дальней стене.

– Сначала мы подумали, что наткнулись на скалистый слой, – сказал Крастос, переходя прямо к делу. – Я приказал копателям расчистить его, полагая, что если он достаточно большой и прочный, то его можно выровнять и использовать в качестве основания для строительства.

– Но?..

– Но он уже был выровнен. Видите? – Крастос показал на пол ямы.

С близкого расстояния Данте и в самом деле разглядел под слоем почвы каменистый слой, но это был не природный камень. Наклонившись и присев, он провел пальцами по серовато-белой поверхности.

– Это бетон.

– Литой

бетон, – уточнил Крастос. – Очень хорошего качества. Промышленный. Кто бы это ни построил, он знал свое дело. Я приказал своим людям расчистить землю, чтобы установить размеры этой плиты, – она занимает почти половину раскопанного нами котлована. Плоская и почти квадратная. Ярдов сорок шириной, хотя она может быть и больше, потому что мы раскопали не все.

Данте ничего не сказал, а поднялся и пошел вдоль стены. Крастос шел за ним.

– А потом… мы нашли вот это.

Бетонная площадка шла вдоль всей стороны котлована, но было заметно, что сам котлован вырыт рядом с другой стеной. Бетонной стеной.

– Когда мы это нашли, я приказал всем вылезти, – тихо сказал Крастос.

Перед Данте красовался участок стены футов пятнадцати шириной и десяти высотой – он был такого же серо-белого цвета, как и бетонная площадка. Кроме черных жирных букв, четко вырисовывающихся на ее поверхности. Данте не нашел, что сказать. Пока не нашел. Он медленно повернулся, разглядывая всю бетонную стену. И буквы, складывающиеся в слова. Опасные слова. Ужасающие.

Большинство работников не поняли бы, что они означают и о каких ужасах говорят. Но Данте понимал их. Каждый посвященный священного ордена Хранителей свитков умел читать эти слова и знал их значение. С великой честью была связана и великая ответственность. Поэтому такие обезьяны, как Сенека Плиний, Авраам и даже Зайус поклялись скорее умереть, чем позволить распространиться этому сокровенному знанию. Сейчас же, увидев эти слова на этом берегу Пограничной реки, прямо на месте для строительства святилища, Данте почувствовал себя так, словно ему в сердце вонзили кинжал. Он еще раз прочитал слова, и кинжал как будто повернулся.