Планета свиней. Часть 2

– Я вообще живу легко. У меня никогда не бывает неразрешимых проблем, – будто сам с собою заговорил Шмаль. – Знаешь, киса… я всегда был любимчиком Фортуны. У меня есть друзья. Их не много, но они есть. А ещё я в меру умён… но скорее сообразителен. Оттого жизнь улыбается мне удачей, как не стараются враги навредить мне. Да-да, враги у меня тоже имеются. Как без них? Иногда я побеждаю своих недругов, вонзая когти им в глотку, а порой они уходят целыми от моей карающей лапы… Я, кисонька моя, никогда не даю несбыточных обещаний, потому что моя незапятнанная честь превыше любых благ.

Шмаль томно смотрел на кошку. Он гипнотизировал её своим мужским обаянием и врождённой сексуальностью.

– Оксана Марихуана, ты знаешь, что такое кошачья честь? – спросил чёрный.

Киса облизнулась, показав кончик розового язычка.

– Для меня честь, это защита моей семьи. Моя семья, это самое важное, что существует на земле. Но беда в том, что моей семьи больше нет, а значит, я обесчещена… значит, беззащитна… И у меня осталось лишь одно желание – мстить!

Шмаль удивлённо шевельнул бровью. Ему понравилась идея с местью. Кому мстить он ещё не решил.

– Это ты хорошо придумала… А вот скажи мне: как тебе наш полицейский друг?

– Да ничего, нормальный мужик… И чего ты к нему прицепился? Денег с меня не берёт и проверяльщиками не пугает, – зевал Абрамяу, скрутившись калачиком в кресле.

– Я, вообще-то, не у тебя спрашиваю, – нахмурился Шмаль.

– Я знаю, что не у меня, – мякнул хозяин «Молока» и тут же уснул.

Киса налила в свой бокал вина и присела на подлокотник рядышком со Шмалем.

– Ваш Гомвуль, порядочный волк. Он, конечно, странный, и я бы сказала: немного заносчивый. Но он честный. Такой не продаст, – твёрдо сказала девчонка и закурила, взяв сигарету из лапы чёрного кота. – Но генералом ему не стать, как бы он не старался.

Шмаль оскалился двумя клыками сразу. Кошка ему очень нравилась.

Почему-то именно сейчас он подумал о вагоне с отборной колбасой из Страны Москвы. Вот бы этот вагон умыкнуть, когда уже Барса поменяют.

Идея с колбасой показалась чёрному боссу выгодной историей. Он посмотрел на Оксану Марихуану, осторожно забрал у неё сигарету, затушил её в пепельнице, а затем лизнул кису в шоколадную мордочку и запустил свои когти точно под чёрное платье.

Глава 6. Два солдата из стройбата заменяют экскаватор

На улице стемнело. За окном медленно падал снег. Ефрейтор Лотов лежал на низенькой кушетке в третьей комнате, второго барака, что на внутренней территории городской тюрьмы. В комнате горела настольная лампа. Работал телевизор без звука, по которому показывали кабаногандбол. Играл «Лаптеморец» из Тикси против «Динамо» из Тахтамыгды. После первого тайма счёт был 0:0.

В единственное зарешёченное прутьями окно, где между рам поселилась плантация сухого мха, присыпанная зелёными мухами и тощими комарами – видна освещённая дорожка, по которой два раза в день арестанты таскали вёдра с парашей, сливая нечистоты в вечно забитый бетонный колодец. Оттого запах в третьей комнате витал своеобразный. Ефрейтору представлялось, что именно баландой, кислыми щами и мочой пахнут заработанные деньги.

Кто-то из мудрых, когда-то очень давно сказал – что деньги не пахнут. Но ефрейтор был уверен, что мудрец вовсе не знает реальности наших дней или попросту врёт. Деньги пахнут. И ещё как пахнут… В могучей груди Лотов смеялся над утверждением древнего человека, точно зная, что не зря каждую ночь вдыхает запах помоев.

Сегодня он смотрел на часы в ожидании большого прибытка, который в корне изменит его существование. Следя за секундной стрелкой, кабан всё дальше удалялся от раздумий о коварном нападении на тюремный грузовик под мостом. Потому что неприятности должны остаться в прошлом. Его ждёт новая, неизведанная жизнь, полная соблазнов, грехов и подвигов.

Лотов краем своего щетинистого уха слышал, что в Сибири жил один знаменитый философ из породы боксёрских псов, утверждающий, что кабанам необходимо смотреть только в будущее и думать исключительно о завтрашнем дне. Но думать могут не все, поскольку если все разом задумаются и окажутся в будущем, то завтра харчей на всех нихуя не хватит.

Вот таких заковыристых философов ефрейтор уважал. И вообще, завтра обещало стать волшебным, со всеми вытекающими обстоятельствами шикарных развлечений. Из двух мудрецов, первый из которых рассуждал о запахе денег, а другой – представлял сытое будущее – ефрейтор верил лишь второму деятелю. Потому что деньги, сколько их ни нюхай, пахли бумагой, краской или пластиковой карточкой, а будущее всегда наступало утром, когда Лотов просыпался, потому что очень хотелось поссать.