Читаем Пластилин полностью

ЖЕНЩИНА. Ну, фаршу возьми... Хороший фарш. Хочешь заварное?

МАКСИМ. Кого?

ЖЕНЩИНА (достала из сумки заварное пирожное). Бери.

МАКСИМ. Зачем?

ЖЕНЩИНА. Как? Кушать.

МАКСИМ. Не надо.

ЖЕНЩИНА. Бери, бери. (Сунула ему в руку пирожное. Отвернулась.)

Максим держит пирожное, не знает, что с ним делать. Убрал в сумку.

ЗНАКОМЫЙ ГОЛОС. Мам, иди сюда.

Максим весь напрягается. Оборачивается. Возле лотка с обувью стоит ОНА. Держит в руках белые босоножки на каблучке. К НЕЙ подходит красивая женщина — Ее мать. Максим смотрит.

ОНА. Зырь, какие баские.

МАТЬ. Вижу. (Собирается уйти.)

ОНА. Купи, мам.

МАТЬ. У тебя босоножек, что ли, нету?

ОНА. Таких нету.

МАТЬ. Другие есть.

ОНА. Ну, мам...

МАТЬ. Нееет.

ОНА. Ну, мам.

МАТЬ. Нет. (Пошла.)

ОНА (идет следом вместе с босоножками). Ну, мам!

ПРОДАВЩИЦА. Эй, куда потащила?

МАТЬ. Таня, отдай. (Забирает у нее босоножки.)

ТАНЯ. Ну, мам!

МАТЬ

. Отдай. (Вырвала босоножки.)

ТАНЯ. Дура! Гальке бы своей купила, а мне не хочешь! Дура! Ненавижу тебя! Я с отцом пойду жить! А ты с Галькой своей живи! Две дуры! (Заплакала.)

Мать вернула босоножки на прилавок. Схватила Таню за руку, потащила.

ТАНЯ (плачет, лицо у нее перекошено). Не трогай меня, дура! Ты мне не мать больше! Отпусти! Отпусти! Дура! Дура! Дура! Хоть бы ты умерла...

Ушли.

ПРОДАВЩИЦА. Коза какая, а.

Максим смотрит на босоножки. Бледный. Сзади к нему подошла женщина с готовой вот-вот лопнуть сумкой.

ЖЕНЩИНА С СУМКОЙ. Стоишь?

МАКСИМ. Че?

ЖЕНЩИНА С СУМКОЙ. Стоишь?

МАКСИМ. Нет...

ЖЕНЩИНА С СУМКОЙ. Отходи тогда. Чиво?

Максим пошел в сторону. Но пошатнулся и повалился на пол.

ЖЕНЩИНА (подбежала к Максиму, поднимает). Сыночка, что с тобой? Плохо, да? Плохо, да?

ЖЕНЩИНА С СУМКОЙ. Наркоман, поди.

ЖЕНЩИНА. На улицу его надо. На воздух. Сумку мою посторожите.

ЖЕНЩИНА С СУМКОЙ. Еще чего? У меня своя вон какая.

КТО-ТО ИЗ ОЧЕРЕДИ. Идите, посторожим.

Женщина подняла Максима, вынесла на улицу. Положила на скамейку. Машет на него рукой. Максим открыл глаза. Смотрит на женщину.

ЖЕНЩИНА. Лучше, сыночка?

Максим кивает.

ЖЕНЩИНА. Это у тебя от духоты. Душно там. Народу много. А щас подышал, и лучше.

Максим встает.

ЖЕНЩИНА. Ты сиди тут, я тебе все куплю. А потом домой провожу.

МАКСИМ. Не надо.

ЖЕНЩИНА. Как же не надо? Мамке надо помогать.

МАКСИМ. Нету у меня...

ЖЕНЩИНА

. Чиво нету?

МАКСИМ (усмехнулся). Мамки.

ЖЕНЩИНА. Как так? А где ж она?

МАКСИМ. Тю-тю. (Пошел).

ЖЕНЩИНА (идет за ним). Да как же так-то? Постой. Куда ж ты, сыночка? Ты ж фаршу хотел...

МАКСИМ. Че те надо, а?!

Женщина опешила.

МАКСИМ (кричит). Отстань от меня, поняла! Че те надо?! Пироженку свою?! На! (Достал пирожное, кинул в женщину.) Достали вы меня уже все, суки! Пошли вы все! Живите! Суки!

Побежал. Женщина глядит ему вслед. На лице у нее недоумение.


27.

Максим забежал в подъезд. Быстро поднимается по лестнице. Прошел мимо своей квартиры. Достиг последнего этажа. Лезет на чердак. По чердаку заметались испуганные голуби. Выскочили на улицу. Полетели. Максим выбрался через окно на серую шиферную крышу. Подошел к краю. Смотрит вниз.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман