Плата за свободу

Последней каплей для меня стала научная работа, на которую правительством США был выделен огромный грант. Суть исследования состояла в том, чтобы доказать на генном уровне так называемую теорию африканского происхождения человека и подтвердить уникальность негроидной расы. Проще говоря, сделать из нас «первых людей». Возможно, вы слышали про основные понятия этой теории - все человечество зародилось от племени темнокожих Homo, живших в Африке более 2,5 млн. лет назад, а затем уже эволюционировавших до Homo sapiens

. Наш заведующий лабораторией генетики Боб Скотт, конечно же афроамериканец по происхождению, с превеликой радостью взялся за эту работу. Через три года усердных поисков и лабораторных исследований, в которых я принимал активное участие, результаты были готовы. Мистер Скотт готовился сделать обширный доклад о первоочередной роли негроидной расы в происхождении человечества и ввести понятие «first person» (фёрстпёрсон). Скажу вам честно, практически все доказательства были или фальсифицированы или far-fetched (прим. авт.: взяты издалека, притянуты за уши). Как-то на очередном внутреннем брифинге я выступил с докладом, где раскритиковал выводы, сформулированные нашим руководителем. Мной было предложено дополнительно проанализировать современные находки предков человека, живших в Южной Америке и в Сибири более 3 млн. лет назад. Генотип этих прапредков человека был приблизительно такой же, как и древних африканских человекоподобных существ, но эти Homo

жили на пятьсот тысяч лет раньше. Соответственно, теория «first person», или как ее потом стали называть «фёрстменов», не выдерживала никакой критики.Многочисленные расшифровки геномных кодов подтверждали, что африканская теория происхождения человечества ошибочно и негроидная раса ничем не отличается от европеоидной или азиатской.

После этого выступления институт быстро расторг со мной контракт, а однажды вечером трое неизвестных хорошенько отделали меня прямо недалеко от моего дома. Естественно, полиция виновных не нашла.

Работы по специальности я не нашел, вернее надо сказать, во всех научных учреждениях, куда я подавал свои документы, мне отвечали отказом. Хотя сравнительно легко устроился в местные органы министерства социальной поддержки, ведь я «фёрстмен». Меня несколько раз переводили с места на место, но это уже другая история. Это, скажу я вам, были самые скверные годы моей жизни, потому что я ненавидел свою работу. Вот поэтому я ненавижу теорию «фёрстменов», от которой сам сильно пострадал.

- Мистер Уайт, хочу сказать вам, что с одной стороны это очень поучительная, а с другой стороны, очень познавательная история. Скажите, а как вы попали в Техас?

- Как только я услышал, что руководство штата Техас отвергло расовое неравенство и запретило законы Новой Свободы, особенно касающиеся «фёрстменов», не раздумывая бросил свою опостылевшую работу и приехал сюда. Я полностью согласен с политикой штата – все расы равны. Почему у черных должно быть больше прав, чем у белых или наоборот? Любую привилегию нужно заслужить, но привилегия должна распространяться не на всю расу, а на конкретного человека.

Еще меня удивляет, почему слово «негр» стало синонимом унижения. Чернокожие обижаются, когда их называют неграми. Вы ведь не обижаетесь, когда вас называют «белым»?

- В моем штате – это не обидное слово, а вот в других штатах Америки слово «белый» уже становится чуть-ли не ругательством. Еще немного и белых будут называть «евроамериканцы», - с усмешкой сказал Эванс.

- Вот и я про то же. В смысловую нагрузку на слово или понятие сильнейший отпечаток накладывает существующее общество, а вот формируют эту смысловую нагрузку специально, я бы даже сказал – целенаправленно. Вот, например многострадальное слово «негр» - долгое время оно было синонимом рабства, а потом и дискриминации по цвету кожи. Данная ситуация возникла на основании многолетнего исторического процесса, когда рабов из Африки нещадно эксплуатировали на плантациях. В свою очередь это привело к высокомерному отношению белокожего общества к чернокожему населению Америки вплоть до 80-х годов двадцатого века. В тоже самое время, этим же обществом формировалась линия на превосходство европейской расы над всеми остальными. Все это было сделано специально, чтобы держать чернокожее население в узде, поручать им всю грязную работу, а белое население могло пользоваться результатами их труда. Хочу вам сказать, что мне, например, нисколько не обидно, когда меня называют негром. Это моя раса. Это мой цвет кожи. Почему я должен стыдиться моего родового начала?