Плата за жизнь. Мы с тобой одной крови

— Вы сначала докажите, какие страницы были и пропали, — впервые заговорил второй оперативник. — Докажите, потом вопросы задавайте…

— А тогда какие вопросы? — удивился Крячко. — Я не расслышал при знакомстве, вы кем, собственно, будете?

— Я старший офицер милиции…

— Обыкновенный придурок. — Роман вздохнул. — Генеральский прихвостень из канцелярии.

— Что придурок — видно. — Крячко кивнул. — Ваше удостоверение, пожалуйста.

— Да подавись. — Опер швырнул на стол удостоверение.

— Лишнее, что ли? — Крячко взял удостоверение и прочитал: — Подполковник милиции Кокин Семен Семенович, состоял на службе…

— Как это — состоял? — Кокин привстал, но Роман дернул его за штаны, усадил на место.

— Лев Иванович, извини дурака, весь спрос с меня.

— Кокин, либо ты будешь молчать, либо я тебя выставлю за дверь мотаться по коридорам, так как ксиву я тебе не верну, — сказал Крячко, убирая удостоверение Кокина в стол. — Понял?

— Розыскник, мать твою, на ровном месте раскололся! Не боись, я генералу доложу, он тебя за мотню к потолку подвесит.

— Мы зря теряем время, — взглянув на часы, сказал спокойно Гуров. — Давай, Рома, повествуй. Ты же не заставишь меня знакомиться со следственным делом в прокуратуре? Выдернуть листочки из него вам не удалось, не так ли?

Роман взглянул на Кокина, вздохнул.

— Ну, как есть…

— Не отвлекайся, больному не поможешь. — Гуров закурил, угостил сигаретой Романа, подвинул пепельницу.

— Спасибо, — Роман жадно затянулся, открыл папку с делом, разложил фотографии и начал пояснять: — Значит, вот подъезд. Из этого окна его застрелили, туда он упал замертво. А вот здесь, в стене дома, рядом с входной дверью, на высоте сто семьдесят один сантиметр я нашел пистолетную пулю девятого калибра. Откуда взялась пуля и когда, может, прошлым годом — неизвестно.

— Что говорят баллистики, вид оружия, свежесть? Они многое могут — наука. Расстояние, с которого был произведен выстрел?

— Начальство решило, что нам одной пули, которую выпустили из винтовки, вполне достаточно. А эта, неизвестно откуда прилетевшая, вроде бы лишняя. Она и в опись не попала, значит, и экспертизу не прошла.

— Цела? — Гуров заметил, как Кокин взглянул на сигареты и облизнул губы, но закурить не предложил.

Роман достал из кармана маленький мешочек, вытряхнул из него кусочек свинца.

— Полагаю, что стреляли из «ПМ».

— Ширина улицы? — Гуров взял пулю.

— От подъезда до дома напротив сорок один метр.

— Какого роста убитый?

— Сто восемьдесят. Если стреляли в него, то в голову, одновременно. Пуля из подвала попала точно в сердце, расстояние шесть метров, а вторая пуля опоздала.

— А что прокуратура? — спросил Гуров.

— Лев Иванович, — Роман развел руками, — и в прокуратуре работают люди, никто лишнего на свою шею не ищет.

— Это точно, даже обязательно. — Гуров допил холодный кофе. — А кто в домах напротив живет? Гостевал кто, какие чердаки?

— Я просил участкового походить, проверить. Он не проверил, и я сам не пошел. Я один виноват.

— Я распоряжусь, тебе на пару дней МУР несколько человек выделит. Дело это пока оставляю, генералу твоему позвонят, он будет тихий. Ну а в дальнейшем он тебя, конечно, сожрет, тебе из твоего управления надо уходить. Спасибо. Возможно, ты нам очень помог.

Когда оперативники упаковали три дела в металлические чемоданы, оставив одно на столе Гурова, и ушли, Крячко спросил:

— И какие мысли? Ну, первое дело ясно — попытаться установить, откуда стреляли? Второе — как человек в это место пришел, как ушел? Кто его видел, если видел? И почему стрелка было два, причем один очень простой, а второй шибко хитрый?

— Ответы на первые вопросы будешь искать с операми района и МУРа. На последний вопрос существует лишь один ответ, если в принципе наша версия верна и было два исполнителя. — Гуров замолчал, закурил сигарету. — Ты, Станислав, не ругайся. Возможно, я несу бред.

Крячко согласно кивнул, устроился поудобнее. У него не было вариантов, ему интересно было взглянуть, что сыщик может высосать из пальца.