Плаванье великой черепахи

– Гриф Даннар-старший собственной персоной, – сообщил Шарим итог изучения штандарта. – Владетель этих земель. И чего ему не сидится в столице? Когда нужен – нет его, а теперь пожаловал.

– Не ворчи, иди смени Хоря на кухне, – велела Сэльви.

– О да, он человек и зрец, а я упырь и сверх того вор, похитивший невесту грифа.

– Что на тебя нашло? Иди вари травы и охраняй Эдду.

– О ней и переживаю, – признался Шарим, быстро удаляясь по коридору.

Когда мальт опустился на лужайку и гриф с парой советников важно выбрался из его корпуса, королева по-прежнему сидела на ступеньках. И обнимала за плечи Хоря, не позволяя ему вскочить и почтительно кланяться. Впрочем, гриф и не стремился к церемониям. Прошел, вежливо склонился, вымолвил приветствие и дождался ответа, после чего устроился рядом с Сэльви на крыльце.

– От Варзы я прибыл, отправился к вам, едва узнал свет Сарыч, где вас следует искать. Переживает он, всем ли довольны. В гости зовет. – Гриф чуть помолчал и тяжело вздохнул: – В замке я тоже был. Полагаю, мой управляющий здесь. Не успел непоправимого содеять?

– Нет, спасибо Хорю и его друзьям, – отозвалась Сэльви. – Почему стали искать тут?

– Леди Аэри мне полную связку дней назад рассказала о судьбе девицы Эдды, – признался гриф. – Мы решили разобрать обстоятельства толком и вынести решение по делу после поражения демонов. Он, злодей, знал о том, но все ж не унялся…

– Эдде обмолвился, что при демонах надеялся сохранить власть, – добавила Сэльви. – Он жив, можете забрать и его, и прочих. Под навесом лежат, там.

Гриф дал знак рукой, советники с поклоном удалились распоряжаться стражей и грузить пленных. Владетель земель Даннар сокрушенно покачал головой и пристроился на ступеньке рядом с королевой.

– Не одному Варзе старость тягостна. Впрочем, что ему? Еще полон сил, семья цела… Мои-то наследники – один звук пустой. Выкормыши служителей храма. Род не уважают, честь не ценят, землям не служат, не берегут грифство. Сколько раз просил Аэри, еще в прежние кипы дней: хоть одного спаси, спрячь. Родную кровь желаю увидеть на склоне лет. До сих пор не дала мне ответа, исполнила ли просьбу.

– Хорь, – Сэльви взъерошила волосы сидящего рядом мальчика, – а ведь вопрос серьезный!

– И то правда, – встрепенулся гриф. – Он зрецу прямой ученик.

Хорь кивнул, поднялся на ноги. Прикрыл глаза и стал, частично подражая Ёрре, частично действуя по своему разумению, ощупывать пальцами воздух. События и обстоятельства казались ему пушистым клубком. Нить путалась, ныряла в недра незримого и снова выбиралась к поверхности. Крутилась, доводя до тошноты своим движением и вращением. Петляла, рвалась, выворачивалась из-под пальцев. Свет под веками тускнел, дышать в шерстяном окружении волокон чужих судеб становилось невыносимо тяжело…

В обычный мир Хоря выдернула королева. Самым простым способом: за шиворот подтянула к крыльцу и усадила. Обняла, опять погладила по голове – так хорошо, с гордостью за старание в поиске… Как будто есть чем гордиться. Хорь виновато вздохнул и открыл глаза. Клубок растворился под пальцами, сгинул, оставив лишь слабость и неуверенность. Ведь ответ был совсем рядом, уже в ладонях – и потерялся.

– Я плохой зрец, – грустно признал Хорь, напившись холодной воды. – Толком не вижу. Вот что скажу: детей из замка выводили дважды. Один погиб позже, случайно. Второй жив. Хотя нитка тонкая. Не такова она, как ваши ожидания. Отдохну и снова гляну.

– Не надо, ты и так серый как полотно, – буркнул Шарим, принимая пустую кружку. – Я знаю и вопрос, и ответ. Мама сказала, она не уверена, что грифу угоден такой сын. Оттого и молчит. К тому же сам сын не хочет жить в замке.

– Как у вас все сложно на ровном месте, – возмутилась Сэльви. – Хочет – не хочет… Как можно решать, не будучи даже знакомыми? Шарим, говори толком.

– Грифы Даннар высоки ростом, смуглы и воинственны, – усмехнулся Шарим. – Их греет слава. Мудрость их…

– Десять кип назад мною написано, – кивнул гриф. – Пять кип назад я обошелся бы и без воинственности, а ныне по прочему не стану страдать. Вон, двое в замке сидят. Один премудрый, второй воевать горазд. Что с того пользы? Земли доведут до полного запустения, мне ли не знать! Казну на забавы спустят, с соседями ради пустых интриг перессорятся. Ну что ты глядишь на меня, роллово ты отродье! Написал, не спорю. Так это вам десять кип – один день, а мне – куда как поболее.

– Мама будет мною недовольна, вы тоже… но я скажу, ради Хоря, – решился Шарим. – Вон кони на опушке. Полагаю, в такой малой группе седоков вы и без зреца найдете нужного.

Гриф резко обернулся, некоторое время задумчиво глядел на Орлиса и травника, пустивших коней шагом и самозабвенно ругающихся на ходу, обсуждая питье, подходящее для Эдды. Королева улыбнулась и торопливо указала на Орлиса:

– Этот мой, не зарьтесь! И учтите, я забираю всех троих мальчишек, Эдду и ее малышку тоже. Мы немедленно отправляемся в столицу, в гости к эргрифу Варзе. А вы, ваша милость, можете сколько угодно и без помех совмещать свои представления с этим вот оригиналом.