Плексус

Одной из таких его «выдумок» была история о роботе двенадцатого века, созданном средневековым ученым, чье имя он никак не мог вспомнить. Поначалу Каччикаччи удовлетворялся тем, что описывал это механическое чудище (которое, по его словам, было гермафродитом) как не знающего усталости слугу, способного выполнять всякие домашние обязанности, в том числе и довольно забавные. Но по мере того как он расцвечивал свою историю подробностями, робот - которого он всегда называл Пикодирибиби - постепенно приобретал способности и пристрастия по меньшей мере изумительные. К примеру, научив своего механического слугу подражать человеческой речи, хозяин Пикодирибиби потом преподал ему основы некоторых искусств и наук, а также - с практической целью - научил, как строить умозаключения, пользоваться системой мер и весов, теоремами и логарифмами, производить определенные астрономические вычисления, определять положение созвездий в любое время года на семь лет вперед. Еще он научил его пользоваться пилой, молотком и долотом, компасом, мечом и пикой, равно как некоторыми простейшими музыкальными инструментами. В результате Пикодирибиби превратился не только в своего рода femme de meage, стража, секретаря и компендиум полезной информации, но добрую фею, убаюкивавшую хозяина причудливыми мелодиями в дорийском ладе. Однако, словно попугай в клетке, чудовище полюбило болтать и не знало в этом никакого удержу. Временами хозяин с трудом мог заставить его угомониться. Роботу, которого научили декламировать пространные стихи на латинском, греческом, древнееврейском и других языках, иногда взбредало в голову читать весь свой репертуар без передышки и, конечно, не принимая во внимание потребность хозяина в душевном покое. А поскольку понятия усталости для него не существовало, он время от времени принимался долдонить в своей механически правильной, бездушной манере все подряд: таблицы метрических измерений и логарифмические таблицы, астрономические данные и так далее и тому подобное, пока его господин, вне себя от ярости, не убегал из дому. Через некоторое время обнаружились и другие странности в его поведении. Мастерски владея искусством самозащиты, Пикодирибиби атаковал гостей хозяина по малейшему поводу, сшибал их с ног, как кегли, и безжалостно колотил. Появилась у него другая, почти столь же несносная привычка- встревать в дискуссию, неожиданно ставя в тупик ученых, расположившихся у ног его господина, головоломными вопросами в форме загадок, на которые, естественно, не было ответа.

Мало-помалу господин стал ревновать свое собственное создание. Что злило его больше всего, так это неутомимость робота. Его способность бодрствовать двадцать четыре часа в сутки, его способность никогда не делать ошибок и, пусть бессмысленная, легкость и быстрота, с какой он переходил от одного вида деятельности к другому, - эти качества или таланты скоро превратили «идиота», как он стал называть свое изобретение, в угрозу для него, в насмешку над ним. Не осталось почти ничего, что «идиот» не мог бы сделать лучше, чем его господин. Разве что только некоторые способности, которыми он ни в каком случае не мог обладать, но этими животными качествами сам его господин не особенно гордился. Было очевидно, что существовал только один выход, если он желал вновь обрести душевный покой, - уничтожить свое любимое творение! Этого, однако, ему не хотелось делать. Он потратил двадцать лет на то, чтобы создать свое чудище и всему научить его. На всем белом свете не было ничего, что могло бы сравниться с проклятым идиотом. Кроме того, он уже не помнил все детали того долгого, сложного и таинственного процесса, который привел его к успеху. Во всем Пикодирибиби соперничал с человеком, чьим подобием он был. Конечно, он никогда не смог бы оставить потомства, но, как одно из уродливых и забавных порождений человека, несомненно, сам остался бы в людях тревожащим душу навязчивым воспоминанием.