Плексус

- Я только что рассказывал мистеру Макфарланду, что ни в какой Северной Каролине не был, - признался я. Физиономия у Неда вытянулась. - К тому же он знает дом, в котором я живу. Судья, что прежде жил в нашей квартире… в общем, они с мистером Макфарландом давнишние друзья.

- Думаю послать этого молодого человека, - сказал Макфарланд, - в Африку, после того как он напишет для нас серию очерков. В Тимбукту! Он говорит, что всегда мечтал туда попасть.

- Прекрасно, - отозвался Нед, раскладывая сандвичи на письменном столе Макфарланда и разливая кофе.

- Путешествовать надо, пока молод, - продолжал Макфарланд. - И когда в кошельке не густо. Помню, как я в первый раз оказался в Китае… - Не докончив, он принялся жевать. - Если забываешь поесть, значит, ты еще живешь.

Я ушел от него через час или около того. Голова у меня шла кругом. Нед вынудил меня пообещать, что я закончу свои заметки дома, не ставя об этом в известность шефа, и сказал, что я, без сомнения, понравился старику. Макфарланд поймал меня в холле, когда я ждал лифт. «Не подведешь меня? Отправь материал сегодня же, срочной почтой. Работай всю ночь, если понадобится. Благодарю!» - И он пожал мне руку.

Когда я вернулся домой, в квартире было темно. Я был в таком возбуждении, что пришлось пропустить пару стаканов шерри, чтобы немного остыть. Интересно, что скажет Мона, когда узнает о грандиозном моем успехе. Я совсем забыл о заметках, лежавших в кармане, - я мог думать только о Тимбукту, Китае, Индии, Персии, Сиаме, Борнео, Бирме, великом колесе судьбы, пыльных караванных дорогах, ароматах и диковинах Дальнего Востока, лодках, поездах, пароходах, верблюдах, зеленых водах Нила, мечети Омара… Древний Фес, неведомые языки, джунгли, вельд, нищета, калеки у храмов и монахи, фокусники, лекари-шарлатаны, соборы, пагоды, пирамиды. В голове у меня такое творилось, что, не появись кто-нибудь вскоре, я бы сошел с ума.

Я сидел в таком состоянии в большом кресле у окна. Трепетало пламя свечи. Неожиданно дверь тихо отворилась. Это была Мона. Она подошла ко мне, обняла и нежно поцеловала. Я почувствовал слезы на ее лице.

Тебе все еще грустно? В чем, черт возьми, дело?

Вместо ответа она села мне на колени. Мгновение спустя она уже рыдала на моей груди. Я дал ей поплакать, молча поглаживая по голове.

- Это так ужасно? - спросил я наконец. - Неужели даже мне не можешь рассказать?

- Нет, Вэл, не могу. Слишком это отвратительно.

Слово за слово, и я все-таки вытянул из нее, что произошло. Опять ее семейка. Она должна была повидаться с матерью. Дела обстояли хуже, чем всегда. Что-то там с закладной - надо срочно платить, иначе они лишатся дома.

- Но главное не это, - сказала она продолжая хлюпать, - а то, как она со мной обращается. Как будто я грязная. Она не верит, что я замужем. Обозвала меня шлюхой.

- Раз так, то, ради Бога, брось думать о ней, - разозлился я. -Мать, которая говорит такое, не имеет права называться хорошей матерью. Нет, это невероятно. Где мы возьмем три тысячи долларов, да еще срочно?

- Пожалуйста, Вэл, не надо. Мне от этого только становится хуже.

- Я ее презираю, - не мог успокоиться я. - Не моя вина, что она твоя мать. По мне, так она просто пиявка. Пусть сама разбирается со своими делами, безмозглая старая сука.

- Вэл! Вэл! Пожалуйста… - Она снова зарыдала, пуще прежнего.

- Хорошо, больше не скажу ни слова. Извини, что позволил себе выразиться.

В этот момент звякнул дверной колокольчик, потом раздался быстрый стук в оконную раму. Я вскочил и бросился открывать. Мона продолжала плакать.

- Будь я проклят! - воскликнул я, увидев, кто пришел.

- И следовало бы тебя проклясть - прячешься от близкого друга столько времени. Я тут за углом живу, а о тебе ни слуху ни духу. Как всегда, а, шельмец? Ладно, как поживаешь? Могу я войти?

Это был Макгрегор, которого в тот момент мне хотелось видеть меньше всего.

- Что стряслось… кто-то умер?- воскликнул он, увидев свечу и Мону, съежившуюся в кресле и горько плачущую. - Поссорились, что ли?- Он подошел к Моне, протянул руку и, помявшись, погладил ее по волосам. - Не позволяй ему обижать себя, - промямлил он, пытаясь изобразить участие. - Нашли чем заниматься в такой прекрасный вечер. Вы, ребята, еще не обедали? А я-то хотел пригласить вас пойти куда-нибудь. Не представлял, что у вас тут дом плача.

- Бога ради, можешь ты помолчать! - взмолился я. - Почему бы не подождать, пока я все не объясню.

- Пожалуйста, Вэл, не говори ничего, - проговорила сквозь слезы Мона. - Сейчас я буду в порядке.

- Вот это другой разговор, - сказал Макгрегор, сел рядом с ней и с глубокомысленным видом изрек: - Никогда не стоит отчаиваться.

- Ради Бога, хватит чушь молоть! Разве не видишь, что у нее неприятности?

Макгрегор тут же переменился. Вскочив на ноги, он спросил:

- Что случилось, Хэл, что-то серьезное? Извини, если лезу не в свое дело.

- Ладно уж, только помолчи немного. Я рад, что ты зашел. Может, это хорошая мысль, пойти куда-нибудь пообедать.

- Вы идите, а я лучше побуду дома, умоляюще сказала Мона.

- Если я могу чем-нибудь помочь… - начал Макгрегор.

Я расхохотался: