Плен моей души

— Тише, Золушка, — парень расплылся в широченной улыбке, — тебя могут услышать.

— Щекотно, — я не могла перестать хохотать. — Пусти.

— Такая маленькая нога. Какой у тебя размер? — Глеб поставил мою стопу на свою раскрытую ладонь и нахмурился задумчиво.

— Тридцать пятый, — я почему-то вновь смутилась.

А ещё остро почувствовала свою наготу. Не только физическую, но и моральную. Перед ним скрывать эмоции не получалось совсем.

— Я же говорю, ты — Золушка.

Широкая и мальчишеская улыбка озарила красивое лицо. Я потянулась к одеялу, прикрыла наготу. Почему-то свой порыв в душе показался идиотским. Предложила себя парню, которого знаю всего три дня.

Я потянулась к одеялу, желая прикрыться, но Глеб перехватил ладошку, переплёл наши пальцы и навалился на меня весом тела. Я даже зажмурилась от переполнивших в один миг чувств. Кожа к коже. Клеточка к клеточке. Самая крохотная волосинка на моём теле к его волосинкам. Остро. Чувственно. Сакрально.

Жёсткие, но нежные губы коснулись уголка рта. Я прерывисто втянула воздух в лёгкие. Глаза защипало от подступивших слёз. Поцелуй повторился. Вскинула руку, кончиками пальцев заскользила по широкой спине, наслаждаясь, впитывая каждое мгновение тактильного контакта.

— Ты потрясающе вкусно пахнешь, Золушка. Весной, малышка.

Я открыла глаза, чтобы видеть лицо нависшего надо мной Глеба. Чтобы задохнуться от того, сколько самых разнообразных чувств отражалось в карих глазах. В складке у губ. В чуть нахмуренных бровях.

— Я дышала твоим запахом всю прошлую ночь, — признание сорвалось с губ. — Спасибо за куртку.

— Не спала? — Глеб немного поменял положение, выпустил мою ладошку и пальцами обеих рук стал ласкать щёки.

— Нет. Я… Боялась, — отвела взгляд.

Глеб со свистом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. Пальцы с напором прошлись по нижней губе. Скользнули на щёку, которая всё ещё побаливала после пощёчины.

— Ублюдок. Завтра будет синяк. У тебя есть мази от синяков?

Я отрицательно помотала головой, а Глеб склонил голову и лизнул несколько раз щёку. Сделал бы это кто-то другой, мне бы непременно стало противно. Но движение языка на щеке вызвало лишь сладостное томление между бёдрами и заставило дыхание сбиться.

— Что ты делаешь? — с губ сорвался стон. Такой же громкий, как в ванной комнате, когда пальцы парня дарили бесстыдные ласки.

— Зализываю твои раны, — теперь кончик языка прошёлся по ушку. — Надо же чем-то лечить.

— Глеб, — я позвала парня тихо, заранее смущаясь того, что собиралась сказать.

— М? — промычал, не отрываясь от моей щеки.

— Глеб, — повторила настойчиво.

— Да, Золушка?

— Ты самый чудесный человек, которого я знаю.

Глеб нахмурился, опустил глаза, скрыл взгляд за завесой ресниц. Я расстроилась из-за его реакции. Смутилась до горьких слёз. Но когда на скуле Глеба увидела лёгкий румянец, поняла, что смутила Глеба своими словами. Этого непрошибаемого весельчака и наглеца.

— Ещё никогда и ни с кем я не чувствовала себя так хорошо, — теперь мои пальцы перебирали пряди волос на затылке парня. Мягкие и густые.

Мне было приятно говорить правду. В полумраке комнаты, в эту волшебную ночь, которая скрасила ужасный, просто невозможно отвратительный день, я обнажила душу.

Парень медленно поднял ресницы. В его глазах увидела странную благодарность и страх. Понять причину этих эмоций не смогла. Глеб склонился и поцеловал, языком проникая в рот. Повторяя все те движения, что совсем недавно вытворяли его пальцы. Я тут же забыла обо всём на свете, растворившись в поцелуе.

Парень разорвал поцелуй, лбом уткнулся в мою скулу. Перевёл дыхание. Освободил меня от веса тела и подтянул на кровати выше, расположив на подушке. Там же обнаружил мою футболку, в которой я сплю. Просунул мою голову в горловину, поочерёдно засунул руки в рукава. Одёрнул футболку, после чего накинул на меня одеяло. Я только глазами хлопала, не понимая, почему парень решил меня одеть. Мне казалось, что настроен он совершенно на другое. Но Глеб поднялся с кровати, подошёл к комоду, открыл верхний ящик, достал нижнее бельё.

— Столь же скромные, как и ты, — мягко улыбнулся парень, возвращаясь ко мне, натягивая на меня хлопковые жёлтые трусики и напоследок пальцами оглаживая ягодицы.

— Ты лазил по моим ящикам? — хотелось спросить с укором, но получилось устало.

— Нет. Честно, — парень посмотрел мне в глаза. — Просто угадал.

— Глеб, почему ты остановился? Почему не… не стал заниматься со мной… любовью?

Мучительно краснея и отводя взгляд, пыталась выдавить из себя интересующий меня вопрос.

— Потому что меня сейчас уже корёжит от мысли, что ты выйдешь замуж за этого мудака. Если я буду знать, как ты сжимаешь меня собой и что я был твоим первым, я пойду на убийство, Золушка.

— Но какая тебе разница? Ты явно не обделён женским вниманием. Позавчера в парке ты был не один. У тебя никогда не было девственниц?

— Были.

— Я же не прошу от тебя верности. Не прошу отношений. Только одну ночь. В чём проблема?

— Проблема в том, Золушка, что мои принципы и порядки рядом с тобой полетели к чертям.

— Но…