Плен одиночества

Мать она нашла на катке. Бросила спортивную сумку на скамейку и подошла к ней. Алла, расхаживая вдоль борта, вела какой-то очень серьезный разговор по телефону. Наткнулась взглядом на Ринату и кивнула, всё так же внимательно слушая собеседника.

Рина расстегнула пальто, поправила резинку, стягивающую волосы в хвост, и посмотрела на мать. Она хмурила брови, и Рината заподозрила что-то неладное. Алла подошла к ней пару минут спустя. Закинув телефон в карман спортивной куртки, как-то устало выговорила:

– У нас есть пятнадцать минут, чтобы выпить чая. Пойдем в тренерскую.

– Что-то случилось? – насторожилась Рината. – Кто звонил?

– Крылов, – Алла, взяв дочь под руку, повела её в сторону коридора.

– Чего он хотел? – Рина изо всех сил пыталась не показать матери как напряжена, но та, кажется, и без того была погружена в свои мысли. Она задумчиво покачала головой и ответила:

– На катке у Миронова затеяли ремонт. И Игорь попросил меня дать их группе лед на это время.

– Попросил? – излишне резко уточнила Рина, проходя за матерью в тренерскую. Тут Алла всё же уловила её настроение.

– Попросил. А что? Рин…

– Ничего, – Рината подошла к чайнику, сняла с базы, проверила, достаточно ли воды и включила кипятиться. Затем обернулась на мать. – А больше он ничего не просил?

– Нет, – пожала плечами Алла и опустилась на диван. Устало выдохнула и сжала пальцами виски. – Но теперь у меня однозначно прибавится головной боли. Нужно будет как-то распределить лёд. Завтра собрание здесь в 12 с ребятами и Женей. Я бы хотела, чтобы ты тоже поприсутствовала.

– Конечно, – Рината присела рядом с матерью и приобняла её. Положила голову на её плечо и проговорила: – Мам, скажи честно, ты не против?

– Чтобы Женина группа тренировалась здесь? – уточнила Алла, легонько коснувшись лба дочери губами, и когда та кивнула, успокоила: – Нет. Правда, нет. Этот сезон очень сложный, олимпийский. Сама понимаешь, что тут влияет всё. И даже несколько дней простоя могут сильно выбить из плана подготовки.

– А у нас как будто твоя школа – единственная в городе, – не удержалась от язвительности Рината.

Чайник вскипел и выключился, и она, поднявшись, подошла к столику. Насыпала в чашки заварку и разлила воду.

– Ты не очень-то рада, – Алла пододвинула низенький столик на витиеватых металлических ножках к дивану. Поставив на него обе чашки и вазочку с конфетами, Рина уселась на прежнее место.