Пленник времени (СИ)

Шла вторая половина дня, и солнце вновь выглянуло из-за хребта, уходя на запад. Чуть-чуть потеплело, то ли оттого, что солнце выглянуло, то ли оттого, что путники значительно спустились вниз. Во всяком случае, Генка не стал так сильно мёрзнуть, как он мёрз сразу же после перевала. Он начал оглядываться по сторонам, рассматривая и запоминая очертания гор. Солнце опять скрылось, но уже за другим высоким горным хребтом на северо-западе. В это время Исахан издал радостный возглас, означавший, скорее всего, что путешествие подходит к концу.

Кулаков сразу даже и не заметил, что отряд въехал в кишлак. Хижины, пристроенные на горном склоне, были почти незаметны, такие же серые, как и окружающие скалы. Всадники спешились возле одной из хижин и Исахан, не постучав, вошёл внутрь хижины. Через минуту из хижины вышел Исахан, в сопровождении афганца лет пятидесяти. Поздоровавшись с Хамидом и Вахидом, он подошёл к Кулакову, и с совсем незаметным акцентом спросил на русском языке Генку.

- Здравствуй русский! Как тебя зовут? - Генка опешил от такого вопроса на родном языке.

- Кулаков Геннадий Петрович, инженер-связист! - тут же ответил Кулаков без всякой заминки.

- Хорошо, Геннадий Петрович, будем знакомы, меня зовут Исмаил, я отец Исахана. В этом кишлаке я буду, вроде как, за старшего, - и афганец протянул руку Кулакову.

- Рад познакомиться, - ответил Кулаков, - и вдвойне рад тому, что могу хоть с кем-то общаться на русском языке.

- Прошу в дом, там, в тепле за чашкой чая и поговорим, - сделал приглашающий жест, в сторону, двери Исмаил.

Исахан открыл дверь, и стал ждать, когда все зайдут внутрь. Кулаков вошёл в хижину через низкую дверь и удивился тому, что внутри дом оказался очень приличным. Во всяком случае, внутреннее убранство дома, нисколько не соответствовала тому, как хижина выглядела снаружи. В свете нескольких масляных светильников, расставленных в разных углах большой комнаты, Генка отметил обилие дорогих и красивых ковров. Ковры устилали пол и висели на стенах. Мебели, как таковой, почти не было, но вдоль одной стены, был сооружён большой стеллаж, до самого потолка, полностью уставленный книгами. В одном углу комнаты стоял низенький стол, размером примерно два метра на два, и множество подушек и одеял вокруг него. В комнате, кроме входной двери, было ещё три двери. Одна, похоже, вела на кухню, а две другие во внутренние комнаты дома. Внутри дома было тепло, но источник тепла, Генка в первое время, не определил.

Исмаил громко позвал: «Хабиба!», и из двери, как определил Кулаков, ведшая на кухню, вышла женщина, в широком цветастом платье и платком на голове. Похоже, это была жена хозяина дома. Исмаил распорядился на счёт чего-то, и женщина скрылась за дверью. Однако через минуту появилась с кувшином и небольшим тазиком. Тазик поставила в углу на невысокий табурет. Исмаил первый подошёл, сполоснул руки и лицо, и взял поданное женой полотенце. Затем эту же процедуру проделал Исахан, Хамид и Вахид. Кулаков последовал их примеру, после чего все расположились около низкого стола.

Ужин прошёл в молчании, лишь изредка Исмаил спрашивал что-то у Исахана и Хамида, те коротко отвечали и опять замолкали. Вахид вообще, не произнёс ни одного слова. После ужина Хамид и Вахид молча, встали и вышли из дома. Кулаков ждал, что будет дальше. Встал Исахан, сказал несколько слов отцу и скрылся за одной из дверей.

- Ты сегодня будешь ночевать в этом доме, - сказал Исмаил, - я хочу с тобой поговорить на русском языке, давно не разговаривал, соскучился.

- Воля ваша, - покорно ответил Кулаков, - я у вас в плену.

- Ты не у меня в плену, ты пленник Мустафы! Сейчас ты у меня в доме, а это означает, что ты мой гость! – возразил Исмаил, - Завтра Исахан и Вахид отправятся в обратный путь. Их ждёт Мустафа. Ты с Хамидом будешь жить в доме Мустафы. Он так распорядился. В том доме живёт престарелая Марьям, мать Мустафы. Она уже мало, что может делать сама, поэтому ты и Хамид, будете делать всю необходимую работу по дому. Когда выпадет снег, а это будет со дня на день, в нашем кишлаке работы немного. Так, скотину накормить, убраться в хлеву, дров нарубить, всё это не сложно. Летом работы много.

- А что, Мустафа родом из этого кишлака? – спросил Кулаков.

- Отец Мустафы и мой отец, родные братья, так что Мустафа мой двоюродный брат. Наши отцы здесь родились, Мустафа тоже. Я родился в Советском Союзе, в Хороге, слышал о таком городке? – Исмаил повернулся к Кулакову.

- Конечно, слышал. В Таджикистане, рядом с рекой Пяндж. Знаменитая высокогорная автотрасса Ош – Хорог. Сколько раз мечтал прокатиться по ней, так и не получилось, - мечтательно ответил Кулаков.