Пленники тайги

— Да, и дока нет с его аптечкой, — пробормотал вырвавшийся вперед полковник, наблюдая как Паша и Золотов помогают идти Василию. Продвижение их замедлилось совсем уж до черепашьих темпов. А вскоре природа загнала их в ловушку. С узенькой площадки они видели слева от себя реку, а справа обрывистое ущелье. Спуститься можно было лишь по прямой, дьявол в этом месте построил для себя что-то вроде лестницы. Каменные ступени террасами спускались вниз по высоте превышая рост человека, и на каждой такой площадке можно было проводит танцы для какой — нибудь убогой деревушки.

— Что, может вернуться и поискать другой спуск? — предложил Степаныч.

— А что, здесь не пройдем? — удивился Золотов.

— Да я то пройду, а вот вы…

— Ну ты уж не козыряй сильно то, альпинист хренов, — усмехнулся финансист. — Ты иди первый, за тобой Василий, а потом уж мы с Пашей.

Полковник осторожно спустился на первую площадку, еще раз осмотрелся и крикнул вверх: — Да, здесь можно спуститься! И не так уж круто.

Вторым должен был идти повар, но когда Золотов и Паша обернулись к Василию тот не сдвинулся с места. С содроганием души Золотов заметил, что опухоль начала растекаться и на вторую половину лица.

«Только этого мне еще не хватало»! — подумал он, ясно представив себе жуткие проблемы путешествия по скалам со слепцом.

— Давай, Вась! — подбодрил его Золотов. — Время идет.

Но тот только отрицательно замотал головой.

— Давай — давай, не задерживай! Совсем мало сегодня прошли.

Но на все уговоры повар все так отрицательно мотал головой. Время шло, но ни уговоры, ни угрозы оставить его здесь, на этом месте, ни что не помогало. Лишь раз, когда рассвирепевший Павел схватив за шиворот приподнял его, Васили слабым голосом жалобно вскрикнул: — Не надо… не надо… оставьте меня!..

Время шло. Снизу снова вскарабкался заждавшийся Степаныч. втроем они отошли в сторону решая что же им теперь делать с этим упрямцем.

— Нет, его теперь с места не сдвинешь, — сказал вспотевший от жары и уговоров Золотов.

— И доктора с нами нет, тот в прошлый раз здорово его купил, напомнил Степаныч. — Может его по щекам нахлестать? Хотя у него не истерика. Вообще нам Васька сейчас не нужен. Жрать нечего, готовить не на чем. Болтается как довесок.

Они переглянулись.

— Ладно, мы с Пашей пойдем, а ты, Степаныч, попробуй договориться с ним, — решил Золотов.

— А если не пойдет? — спросил, страхуясь полковник.

Золотов прищурившись взглянул на солнце.

— Тогда спишем его на Семена.

Через полчаса, когда Золотов и Паша уже спустились вниз почти к самому подножию сверху донесся короткий, отчаянный крик. Золотов невольно посмотрел на Пашу, тот сделал странное глотательное движение, словно хотел что-то сказать, но этого ему было не дано. Вскоре сверху зачастили плотные выстрелы помпового ружья, не понимая в чем дело Золотов и Паша снова переглянулись, но увидев что полковник, показавшийся на вершине, начал спускаться вниз, финансист тронулся вперед. еще через полчаса, уже на равнине, их догнал явно раздосадованный полковник.

— Ты что там такую стрельбу открыл? Без этого не мог обойтись? спросил Золотов. Полковник только махнул рукой и буркнув что- то совсем невразумительное занял место впереди строя. Про повара в этот день ни кто больше не сказал ни слова.

32. Час истины

Про Василия они вспомнили уже вечером, собираясь устраиваться на ночлег. Котелок остался где то на дне реки, но у них еще оставался большой кусок вареного тайменя. Быстро набрали сушняка, Золотов похлопал себя по карманам и спросил:

— Степаныч, зажигалка у тебя?

Тот с недоумением обернулся к хозяину.

— С какого это она должна быть у меня? Вы же на берегу костер разводили.

Золотов и в самом деле припомнил эту ситуацию и посмотрел на Пашу. Тот, изменившись в лице, начал шарить по карманам куртки и штанов, но финансист уже ясно вспомнил, что костер в последний раз разводил именно Василий. Он отчетливо представил себе фирменную, позолоченную «вечную» зажигалку «Zippo» коротких пальцах покойного повара. Полковник, почувствовавший какую то странную паузу, бросил возиться с сушняком и пристально посмотрел на обоих своих друзей.

— Что, потеряли?

— Если бы. Похоже что она осталась у повара.

Степаныч чуть не задохнулся от гнева. Лицо у него побагровело, а спазм удушья лишил его компаньонов сомнительного удовольствия выслушать очередной поток его брани.

— Молодцы, что сказать! — только и выдавил он. — Между прочим это ты с ним прощался, мог бы напоследок у него зажигалочку попросить, — съязвил Золотов. Этого полковник уже снести не мог.

— Опять я! Во всем виноват один я! Везде я!

— А кто?! — заорал в ответ Золотов. — Кто упустил Семена тогда, в тайге? Кто прозевал его уже на озере, кто связал его так, что тот слинял через пять минут? А все твои Сусанинские маршруты?! Я сейчас должен быть в Давосе, а я хрен знает где!

Тебе все вспомнить, до мелочей?!

Полковник стоял перед ним опустив побелевшее лицо и крепко сжав зубы. Решив что теперь он добил строптивого телохранителя, Золотов спросил его: Ну так что, тебе напомнить?!