Пленники тайги

Астахов уже успел почувствовать их тяжесть на своем кадыке, когда Паша вдруг странно дернулся, и взревев приподнялся с расплющеного тела охотника шаря руками позади себя. Семен, находясь уже в полубессознательном состоянии, провел рукой рядом с собой и нащупал что-то твердое. Поднеся кулак к глазам он понял что это его нож, причем держит он его за лезвие, и сквозь сжатые пальцы капает кровь. Вялым движением перехватив нож за ручку Астахов собрался с силами и двумя руками воткнул его в плотную тушу гиганта. Тот снова взревел, и судорожно ухватившись за ручку нажа откатился в сторону, этим невольно освободив охотника. С большим трудом тот поднялся на ноги и только тут понял почему еще жив. Мечущуюся на земле тушу шофера с громким лаем преследовал Найка. Застав хозяина в столь бедственном положении она проделала то же самое, что всегда делала с медведями: вцепилась зубами в задницу Павла. Именно эта передышка позволила Семену избежать смерти.

Но на этом все не кончилось. Нож попал Павлу в правый бок, пробив легкие. Справившись с первоночальной болью тот вырвал и отбросил в сторону нож, а затем поднявшись во весь рост двинулся на охотника. Этого Астахов не ожидал. Карабин остался за спиной шофера, Найка вцепилась Паше в икру левой ноги, н тот только мотнул ей, и собака с визгом улетела в кусты. Шипя от боли и хромая Паша двигался на геолога, на губах его пузырилась пена, взгляд блуждал, но гигант неумолимо надвигался на Астахова. Тот уже пожалел, что выбрал это мест для ночевки, скалы с обоих сторон лишали его маневра, а обрывистый берег в темноте был просто опасен. Кроме того Семен не хотел отступать, ведь за спиной за спиной гиганта оставался его карабин, и тот мог понять это.

Астахов потихоньку пятился, так он вплотную подошел к костру, выхватил из него самую большую головню и ткнул ею в лицо Павла. Тот сначало отмахнулся от нее, а когда Семен повторил свою попытку, просто поймал факел прямо за горящу часть ветки, вырвал его из рук геолога и откинул в сторону. Астахов на секунду обомлел, он даже слышал как шипит обоженная ладонь гиганта, но тот даже не моргнул глазом, лишь кровавая пена все пузырилась на его губах.

Семен отскочил за костер, взгляд его упал на давно уже кипящий котелок. Решение пришло само собой. Оно было жуткое, но Семен знал, что ему надо остановить этого безумца любой ценой. Быстро подняв палку на которой висел котелок охотник перехватил раскаленную дужку рукой и плеснул кипяток в лиц Павла. Этот бросок был точен, Паша заорал что-то невероятно жуткое, и прикрыв руками лицо шагнул вперед. В это мгновение выбравшаяся из кустов Найка кинулась ему под ноги, и споткнувшийся гигант рухнул прямо в огненную сердцевин костра. Теперь уже совершенно чудовищный по силе и ужасу рев не прекращался ни на минуту. Несмотря на боль Паша с минуту не мог подняться на ноги, так и ворочался в раззоренном костре, наконец снеся рогатины откатился в сторону, и с трудом встал во весь рост. Он был ужасен. Одежда на шофере горела, обугленными руками он прикрывал глаза, а из разверзшегося в крике рта фонтанировала пузырящаяся кровь.

Не видя перед собой ничего, горящий как факел, Паша пошатываясь пошел куда то вперед, ноги уже не держали его, массивное тело начало клониться вперед, Астахов невольно открыл рот как бы собираясь предупредить его, но обрывисты край берега оборвал последний хрип гиганта. Семен прихрамывая и постанывая подошел к берегу и глянул вниз. Голова шофера находилось в воде, а нижняя часть тела на суше и продолжала гореть. После всего пережитого Астахов невольно ожидал, что сейчас Паша встанет и снова упрямо полезет вверх. Но огонек на берегу постепенно начал угасать, и оставшееся слабое тление сохранило свою мертвенную неподвижность.

Астахов почувствовал под рукой холодный, мокрый собачий нос, Найка взвизгнула от нетерпения, и Семен, опустившись на землю, обнял лайку.

— Где ж ты моталась то, а, старая дурочка?

Найка снова взвизгнула и как-то оглянулась назад. Охотник посмотрел в туже сторону и увидел горевшие где-то в глубине леса пару волчьих глаз. Астахов снова встряхнул лайку и рассмеялся.

— Ах ты, старая блудница! Где то я тебе тут припас глухаринную cnknbs и кишки. Если только Паша не втоптал их в землю.

39. Бежать!

Последний, предсмертный крик Паши донесся даже до ушей Золотова. Резко приподнявшись с земли он прислушался, а потом толкнул локтем полковника.

— Слышал?

— Да слышал, — нехотя ответил тот, разворачиваясь лицом к Золотову. Кому то карачун пришел. Мне кажеться что Пашке, на его рев похоже.

Степаныч снова отвернулся от хозяина, а тот долго еще вслушивался в нескончаемый говор тайги, и ничего уже другого расслышать не смог.

Утром полковник первым делом спросил Золотова: — Ну что, будем искать Пашку?

Тот долго думал, затем отрицательно мотнул головой. Лишь через час, пробираясь по тропе впереди Золотова с ружьем наизготовку, Степаныч понял причину такого решения.