Пленница чужих иллюзий

– Заходи, – услышала она голос мужа, удивилась, что дверь ей не открыли, и рванула ее на себя, сама зашла на голос Георгия. Куда же делись хозяева? Может, что случилось, кто заболел или, того хуже, умер? Тревога охватила Антонину, даже колени ослабли – настолько она не была готова к каким-то потрясениям.

Своего мужа она нашла в кухне, сидящим за столом с растерянным видом. Трудно было вот так сразу понять, расстроен он или нет. Лицо его было бледным, уголки губ опущены. Тоня вдруг увидела, как же постарел ее Георгий за последние несколько лет, как сильно поседели его густые черные волосы, а носогубные складки стали глубже, их словно прорезали ножом.

– Гоша, не пугай меня… Что случилось?

Она медленно подошла к нему и села на стул напротив. Заглянула мужу в глаза.

– Нет… Нет, только не это… – страшная догадка накрыла ее с головой. – Кому продали? Чужим? Пришлым?

Понимая, что мужу трудно отвечать, она вскочила и бросилась к лестнице, ведущей на второй этаж, в спальню хозяев, распахнула дверь и увидела, что кровать, супружеское ложе Сараевых, аккуратно заправлена, а в огромном платяном шкафу с распахнутыми створками – пусто. Только несколько сломанных пластмассовых плечиков висят на перекладине, старый полосатый галстук валяется на ковре, да ночная сорочка Оксаны лежит, скомканная, в кресле…

Уехали. Не предупредили. Просто бросили на произвол судьбы. Нелюди.

Она спустилась в кухню.

– Гоша… Ты застал их? Что они тебе сказали? Как объяснили?

И тут она увидела, как он на глазах приходит в себя, расправляет плечи, как начинают загораться его глаза, а рот нервно растягивается в улыбке. Господи, пронеслось у нее в голове, как бы его не хватил удар!

– Гоша, успокойся! Ничего страшного не произошло. Будем работать на других хозяев… Может, лучше будет…

– Тоня, все нормально. Вот, смотри… – и он достал из кармана сложенный вчетверо листок гербовой бумаги. – Ты же помнишь эту девушку… Ее зовут Надя. Та, что родила от твоего брата Виталия? Ты понимаешь, о ком я? Две девушки были позавчера.

– Да, конечно, помню, и что?

– А то, что это она купила дом и коз. Вот и документ.

Антонина не могла осознать услышанное. Какая-то нелепица. Дом – это еще куда ни шло. Но покупать коз?

– Я ничего не понимаю… Зачем им козы? Что они хотят?

– Тоня, я и сам мало что понял, особенно про коз… Но я повторю тебе то, что сказала мне эта Надя. Она приехала сегодня рано утром, показала мне эту купчую, сказала, что все выкупила у Сараевых и готова хоть сегодня переписать дом на тебя.

– Как это – переписать? В смысле – продать? Но у нас же денег нет…

– Она ничего не сказала про деньги.

– Подожди, подожди… И за сколько же она купила все это? И… где Сараевы?

– Помнишь тот дом на Янтарной с зеленой крышей, трехтажный?

– Конечно, помню, его выставили на продажу в прошлом месяце… Гоша? Ты хочешь сказать, что Сараевы переехали на Янтарную?

– Да. Надя сказала, что вчера рано утром она встречалась с Оксаной и Матвеем, предложила выкупить у них наш дом, и они, недолго думая, согласились! О цене я ничего не знаю, но, думаю, цена их устроила, думаю, что они сразу же побежали дать задаток на Янтарную… Там же не дом – сказка, прямо на набережной!

– Гоша, я все равно ничего не понимаю…

– Надя, она же почти твоя родственница… Думаю, ей просто бабки девать некуда, вот она и решила подарить нам наш же дом.

– Но так не бывает, Гоша. Что она потребовала взамен?

– Сказала, что будет иногда приезжать сюда с детьми…

– Так у нее не один сын?

– У нее семья, дети, я так понял, что двое мальчишек…

– Думаю, что ты чего-то недопонял, Гоша.

– Так ты сама у нее спроси, когда она вернется. Она сказала, что у нее какие-то еще дела здесь… Думаю, она из этих, новых русских, может, у нее муж миллионер московский… Да какая нам разница? Главное, что она намерена оформить этот дом, повторяю, на твое имя!

– Ты чего-то недоговариваешь…

– Она ищет Виталия и не верит, что его нет в живых, – наконец признался он. – И что теперь делать – ума не приложу.

– В смысле?

– Ну, может, выдумать про Виталия, сказать, что он жив, что живет где-нибудь в Москве или Питере…

– А смысл?

– Да чтобы она не передумала! Ведь если она поверит в то, что его нет в живых, тогда какой ей смысл возвращать нам этот дом?

– А смысл очень простой, – вдруг услышали они и увидели в дверях Надю.

Антонина от неожиданного появления Надежды обмерла.

– Вы тринадцать лет горбатились здесь на чужих людей по вине Виталия… – сказала Надя серьезно и даже как-то торжественно. – Вам здесь знакома каждая козочка, каждый кирпич… А мне нужен дом в Лазаревском, за которым бы присматривали свои люди… Сначала я оформила этот дом на себя, а сейчас, если вы не против, мы все переиграем, и я подарю его вам, Антонина. Так будет всем удобно…

Тоня внимательно посмотрела на Надю. Бледная, сильно нервничает, явно не в себе, раз готова совершить такой странный поступок. Что с ней произошло, что заставило ее сделать им с Гошей столь щедрое предложение? Может, они чего-то не понимают, не улавливают? Или все дело в Виталии?..