Пленница. Родишь мне ребёнка

Обернулся и снова подмигнул мне. Он что-то сказал в окошко, снова глянул на меня. Сердце мое сжалось от страха. Я вцепилась в свой паспорт и в следующее мгновение дверцы перед бывшим мужем открылись, и он прошел дальше. Над кабинкой загорелся зеленый свет. На ватных ногах я двинулась к окошку.

На сердце было тяжело. Мои документы сотрудница проверяла дольше, и я начала беспокоиться.

— Проходите, пожалуйста, — вернула мне паспорт.

— Спасибо.

Юра ждал меня по ту сторону коридора. До новой жизни оставались считанные метры, и я пошла ей навстречу, но в последний момент остановилась. В глазах мужа мелькнул вопрос. Вопрос сменился непониманием, а я стояла, прижимая к груди паспорт и ясно понимала, что не хочу бежать. Тем более, с ним. Отступила назад. Вначале на крохотный шаг, потом ещё на один. Юра забеспокоился, подался было ко мне, но остановился.

Я осмотрелась и заметила выход.

— Я передумала лететь.

Отступила ещё на несколько метров. Юра становился всё дальше. Стоял и смотрел, как я ухожу, но ничего не делал. Я развернулась и быстро пошла к дверям. Голоса людей оглушали, сердце билось у самого горла. Объявили наш рейс. Что делаю, я понимала плохо, ещё хуже — что буду делать дальше, но знала, что поступаю правильно.

Остановилась у колонны, там, где людей было меньше всего и привалилась к ней.

Из вещей у меня не осталось ничего, кроме предусмотрительно собранной Юрой сумки с мелочами. Телефон, карта на новое имя, косметичка и наличные. Ничего лишнего. До отлёта нашего рейса остались считанные минуты, и всё же я бы ещё могла успеть.

— Не нашего, — прошептала я. — Это не наш рейс. Это его рейс.

Минуты таяли. Я смотрела на табло виднеющихся вдали часов до тех пор, пока цифры не поравнялись со временем, обозначенным в билете.

— Лети в свою Венгрию. Куда хочешь лети, только без меня.

Хотела выйти из укрытия, но тут увидела мужчину. Одного, двух… Их было четверо. Трое здоровяков в чёрных пиджаках и Захар. В панике я юркнула за колонну. Сердце застучало не у горло — оно загрохотало в висках, мне резко стало нехорошо. Перед глазами заплясали тёмные точки, меня повело, и я, чтобы не свалиться, прижалась к прохладной колонне. Желудок скрутило, стало подташнивать.

Двое мужчин пошли к стойке регистрации, ещё один остался стоять у эскалатора. Захара я не видела. Позади послышались шаги, и я развернулась.

— Простите. — Около меня стояла женщина. — Вы не подскажете, здесь есть туалет?

— Н-нет. Я не знаю.

— Простите, пожалуйста.

Она ушла. Я выглянула из-за колонны и опять увидела Захара. Он говорил с одним из своих охранников и тут повернулся. Посмотрел в мою сторону, словно знал, где я. Меня прошиб холодный пот. Тёмные, закрывающие виски волосы, острый взгляд из-под бровей, квадратный подбородок: Захар был вне себя.

Он вернулся к разговору — не заметил. Я попятилась и рванула прочь, не разбирая дороги. Натыкалась на людей, на чемоданы и продолжала бежать, пока не оказалась на улице.

— Такси, — сразу же пристал ко мне незнакомый мужчина. — Недорого. Куда вам ехать?

— Мне…

— Да, такси. Отвезу, куда надо. У меня хороший ценник.

Куда мне было надо, я не знала. Я вообще ничего не знала. Отступила от него и опять бросилась бежать. Мимо проезжали машины, маршрутки, автобусы. Двери одного из них раскрылись прямо передо мной, и я, не раздумывая, заскочила в салон. Следом за мной стали набиваться люди. Автобус закрылся и медленно поехал дальше, в окне мелькнул выход из аэропорта. В момент, когда мы проезжали его, появился Захар со своими людьми. Осмотрелся по сторонам и что-то резко сказал. Я вжалась в спинку сиденья.

Возвращаться домой было нельзя. Наверное, мне всё-таки надо было улететь. Но теперь поздно. Я сделала свой выбор. Достала из сумки телефон.

— Алло, Ром, — просипела, услышав голос брата. Его номер был единственным, который я помнила наизусть.

— Вика? Это ты?

— Да.

— Ты поменяла номер? Что случилось?

— Ничего. То есть… Ром… Я не только номер поменяла. Но это не важно. Просто хотела сказать тебе, что со мной всё в порядке.

— Что с тобой? Где ты?

— Я в автобусе. Я… Я тебе потом позвоню ещё. Только… — тихо и невесело усмехнулась. — Меня теперь Маша зовут.

— Ты пьяная, что ли?

— Нет. Просто хотела сказать, что со мной всё хорошо. Не волнуйся. И… Я подумала тут, что нам нечего делить. Не хочу больше с тобой ссориться. Но об этом мы тоже потом поговорим.

Попрощалась и выключила мобильный. Аэропорт остался позади, паника начала проходить. Самолёты взлетали и заходили на посадку, в одном из них должна была лететь и я. Но я ехала в обычном рейсовом автобусе и думала, что как только выйду из него, куплю тест. Тошнота отступила, но так и не прошла до конца, слабость тоже. Тот, что я, перемотав лентой, отдала Захару, был отрицательный — это точно. Но срок мог быть слишком маленьким. Что, если Захар добился своего?

***