Плесень

— Ну, и про кого это? — спросила Даша, глядя на Боба.

— Притча с глубоким смыслом всегда допускает различные интерпретации, — задумчиво ответил тот. — Вот вам один вариант: русский эмигрант, образованный, работящий, достигший успеха и положения, скажем, в Штатах, через много лет приехал в отпуск в город своей юности, в Россию, где и состоялся замечательный диалог с каким-нибудь старым знакомым-родственником-одноклассником-однокурсником. Это первое, что приходит в голову. Наверняка возможны и другие варианты.

— А я вижу здесь диалог между двумя странами, — предложил свою версию Эндрю. — Одна страна — технологически развитая, а вторая — живёт за счёт экспорта своих природных ресурсов.

— И правда, похоже, — обрадовалась Ксюша, — как всё-таки приятно с умными дяденьками водиться.

* * *

— А теперь давайте вернёмся к паразитам, — предложил Боб. — Может быть, Алексу есть что рассказать нам по этому поводу?

— Я думаю, суть проблемы в том, как человек превращается в паразита, — начал Алекс, медленно подбирая слова. — Уже много десятилетий не прекращается спор о том, какая составляющая играет решающую роль в становлении человеческого психотипа: генетика или воспитание?

Ещё в конце девятнадцатого века известный психиатр Чезаре Ламброзо, основываясь на многочисленных фактах, подметил, что в семьях преступников вероятность того, что и дети станут преступниками, намного выше, чем в обычных семьях. Следовательно, большую роль здесь играет наследственность.

Возражения его оппонентов заключались в том, что от воспитания детей в криминальной атмосфере, царящей в этих семьях, ничего другого и ожидать не приходится.

Такое направление в психологии, как бихевиоризм, утверждало, что новорожденный — это чистый лист бумаги, на котором можно написать всё, что угодно. То есть, умело применяя систему наказаний и поощрений, ребёнка можно выдрессировать в кузнеца или ткача, в математика или в художника, в правопослушного гражданина или в преступника.

Австрийский учёный Конрад Лоренц считал внутривидовую агрессивность естественным врождённым свойством животных и человека. Противники его взглядов старались опровергнуть его научные выводы, обвиняя Лоренца в приверженности расистским теориям и поддержке нацистской идеологии.

Проблема «nature versus nurture», то есть «природа или воспитание», и до сих пор не имеет окончательного ответа. Ясно, что оба фактора играют важную роль, но непонятно, который из них решающий.

— А сам ты что думаешь по этому поводу? — спросил Боб.

— По роду моей предыдущей деятельности и исходя из известных мне фактов, я склоняюсь к мысли о том, что генетический фактор является базовым. В научных журналах, например, было опубликовано множество статей, в которых описываются пациенты, совершенно не способные замечать и сопереживать чужие страдания. И объясняются такие психические отклонения нарушениями физиологии головного мозга. Отмечаются и многочисленные случаи проявления садистических наклонностей даже у маленьких детей, воспитывающихся в нормальных условиях.

Короче говоря, я считаю, что род человеческий может быть разделён на две группы: людей, способных испытывать сострадание, и тех, кто этой способности лишён от природы. Вторая группа включает в себя как просто равнодушных, так и тех, в ком чужие страдания вызывают положительные эмоции. Особенно, если они сами эти страдания причиняют. Для меня это два разных подвида одного биологического вида «человек». Я не употребляю латинское название «homo sapiens», потому что, какой уж тут «sapiens»?

Надо бы как-то назвать эти два подвида, для удобства. Проще всего было бы называть их просто: «добрые» и «злые». Но это не по-научному. Пусть будут «сердечные» и «бессердечные». Кроме того, это точнее. Потому что есть люди, которым неприятно собственноручно мучить других людей, но они ничего не имеют против, если кто-то другой будет этим заниматься, лишь бы не видеть этого мучительства и не слышать криков, стонов и жалоб тех, кого мучают. И совершенно ясно, что эти люди тоже бессердечные.

Эти два подвида на первый взгляд неразличимы. Но на самом деле они не смешиваются, как вода и подсолнечное масло. Даже если их собрать вместе и как следует перемешать, они всё равно расслоятся, и бессердечные окажутся наверху. И это естественно. Сердечные люди наверх и не стремятся. Им это ни к чему. Что за радость иметь власть над другими людьми?

* * *

— Господь наделил человека свободой воли, — сказал Антон, — чтобы человек мог сам выбирать: идти ему путём добра или путём зла. А Иисус дал людям окончательное разъяснение — что есть добродетель и что есть грех. Так что теперь всё зависит от нас самих. Одни люди проявляют жестокость, другие — сострадание. Но все они по своей воле становятся травоядными или хищниками, созидателями или паразитами.