Плесень

— Так, сегодня уже поздно боссу звонить, — прогудел громила, — а завтра с утра он решит, что с тобой делать. Нам только рекламы этого бардака не хватало.

* * *

Утром следующего дня Марина оказалась на улице. Что делать дальше — она не знала. В кармане — ни копейки. Хорошо ещё, что она успела надеть две пары тёплых колготок и пальто у неё не отобрали. На улице было довольно холодно. Деревья наполовину облетели, по ночам подмораживало.

Вытирая время от времени слёзы, девочка побрела куда глаза глядят. Часа через три, озябшая, она оказалась в центре города. Увидев башенки на здании вокзала, она сообразила, что внутри можно будет присесть и чуть-чуть согреться.

По вокзалу ходил милиционер и выгонял бомжей наружу. Поскольку Марина была хорошо одета и выглядела прилично, к ней он не подходил. Но только первое время. Часа через два он остановился перед ней и грубо поинтересовался, какого поезда она ждёт. Не услышав вразумительного ответа, потребовал документы. Поняв, что и документов он не дождётся, попросил девочку очистить помещение. Марина поднялась и со слезами на глазах побрела к выходу.

* * *

— Эй, девочка, — услышала вдруг Марина, — ты, что, приезжая?

Марина обернулась. Перед ней стояла высокая худощавая женщина средних лет в длинном, почти до пят, сером платье и накинутом поверх него незастёгнутом чёрном пальто. На голове женщины была надета чёрная вязаная шапочка, а на шее висел на шнурке внушительных размеров крест.

— Ты где живёшь? — опять спросила женщина.

— Нигде, — Марина опустила глаза.

— Я вижу, ты замёрзла? Голодная, небось?

— Да, — призналась девочка.

— Ну, пойдём со мной, — сказала женщина, — я тебя накормлю и согрею.

* * *

Идти пришлось довольно долго. По пути женщина пыталась расспрашивать Марину о её жизни, но девочка отмалчивалась или отвечала односложно.

— А ты, похоже, уже не девочка, а? — спросила вдруг женщина. — В школе, небось, с мальчишками уже блуду предавалась?

Марина молчала, но проницательность её спутницы вызвала на щеках румянец.

— Так я и думала, — грустным голосом, как бы жалея Марину, сказала женщина. — За это Бог тебя и наказывает. Но он милосерден. Чистосердечное раскаяние снимает грех. Ты ведь даже не представляешь себе, какая это радость — следовать пути Божьему. Ты думаешь, мы с тобой случайно встретились? Нет, голубушка! Это Бог привёл тебя ко мне. Значит, ты для него ещё не совсем пропащая душа. Он даёт тебе шанс изменить твою жизнь, очиститься от греха и встать на путь праведный. Чувствуешь ли ты, как в минуту отчаяния он посылает тебе надежду на возрождение?

— Да, — еле слышно вздохнула девочка и на глазах у неё выступили слёзы.

— Семья у тебя есть? — спросила вдруг женщина, — мать, отец, братья, сёстры?

Марина отрицательно покачала головой.

— Значит, помощи тебе ждать не от кого?

— Совсем, — пробормотала Марина.

— Ну, это и к лучшему, — почему-то сказала женщина. Марина не поняла, почему — к лучшему?

— А крещёная ли ты? — неожиданно поинтересовалась женщина.

— Не знаю, — растерянно ответила девочка, — наверное, нет.

— И это к лучшему, — сказала женщина, — сохранил тебя Господь для истинного крещения.

Марина не понимала, что всё это значит, да ей уже было и не до того. Руки замёрзли и мысли в голове путались от голода.

— Ну вот, мы и пришли, — сказала женщина, остановившись перед невзрачной покрытой коричневой краской дверью обшарпанного дома, постройки, похоже, середины прошлого века.

По узкому коридору женщина провела Марину в просторное помещение, заставленное столами.

— Здесь трапезная, — пояснила она, — сейчас я тебя покормлю, посиди здесь.

Женщина скрылась в пустом проёме без двери и через несколько минут вернулась, неся в руках поднос с двумя большими дымящимися чашками, полными душистого чая, и с тарелкой бутербродов с маслом и сыром. Она опустила поднос на стол и поставила перед девочкой чашку с чаем и бутерброды. Вторую чашку взяла себе и стала пить маленькими глотками, наблюдая за набросившейся на еду девочкой.

— Ну вот, — сказала женщина, когда тарелка опустела, — теперь надо поблагодарить Бога за то, что он послал тебе вкусную еду и привёл тебя в спокойную и тёплую обитель.

— Я не знаю как, — смутилась Марина.

— А я тебя научу, — сказала женщина, — повторяй за мной: благодарю тебя, Господи, за то, что не оставляешь своей милостью отверженных и ниспосылаешь помощь страждущим…

* * *