Пляска дервиша

– Конечно, думаю. – Я открыл книжку «Лучшие сказки из „Тысячи и одной ночи“» и принялся за чтение. Покончив с «Аладдином» из толстой книжки, перечитал затем тонкую.

– Черт его знает! – рявкнул я. – Зачем она подарила мне ее в двух экземплярах?

– Может, просто так? Обе подвернулись под руку?

– Не похоже, Изабель относится к тем людям, у которых все делается с задним умыслом.

– Хорошо, – согласился Тролль, – давай сверим тексты.

Тексты оказались практически идентичными, только в одном случае отрицательный персонаж назывался Дервишем, а в другом – просто злым волшебником из далекой страны Маргиб.

– Ну и что? – пробормотал я.

– Давай подумаем, что она тебе сказала. – Тролль принялся ходить по комнате. – Ты – это Аладдин. Верно?

– Верно.

– Барри Амарандов – это Дервиш. Верно?

– Верно.

– Аладдин должен убить Дервиша.

– Ну и что? – повторил я. – Пойти его и убить? Только потому, что этого хочется Изабель?

– Нужно решить эту задачку, – сказал Тролль. – Нужно во что бы то ни стало ее решить. Что такое волшебная лампа, и кто такой джин?

– Джин – раб лампы, – подал я голос.

– Но кто он такой?

Я решил перехватить инициативу.

– Меня смущает несоответствие в текстах, – капризно проговорил я. – Что бы это могло означать? Какая разница между Дервишем и злым волшебником из далекой страны Маргиб?

Тролль наморщил лобик и принялся носиться по комнате со все возрастающим темпом.

– Дервиш – волшебник, – бормотал он себе под нос. – Дервиш – волшебник.

Постепенно он развил такую скорость, что я его почти не замечал. И тут он встал, как вкопанный.

– Дервиш и злой волшебник – не одно и то же лицо, – выпалил он.

– Гениальная мысль, – отозвался я. – Но больше похоже на бред.

– Как и все гениальное. Если исходить из того, что несоответствие преднамеренно, а ты именно на это напираешь, то Дервиш и злой волшебник – не одно и то же лицо. Другого не дано. К тому же у Изабель такая дурацкая манера – намекать на все исподволь. Она и Бреме с Гройпнером одно время морочила голову: одному рассказала только о Дервише, а другому – только о культурно-криминальной группе «Фокстрот».

– Но кто же тогда злой волшебник?

– А что в книге об этом написано? Злой волшебник явился к Аладдину в его родной город и предложил принять участие якобы в интересном путешествии. Кто бы это мог быть?

Тут меня прошибло холодным потом.

– Пью Джефферсон, – едва выдохнул я.

Вспомнился преследующий нас голубой «вольво». Крепкие, розовощекие Жан Дюруа и Курт Трахтенберг. Между прочим, Курт – отсюда, из Берлина, а Жан – парижанин!

Но мне удалось отогнать от себя это наваждение. Ведь если Пью и заварил всю кашу с частным сыском, то только в глобальном смысле. Он же не мог тогда знать, какое конкретно дело попадет в наши руки. Была проведена рекламная кампания, и в итоге первой на нее откликнулась госпожа Сосланд. Вот и получается, что именно она втянула меня в «путешествие». Значит, злой волшебник из далекой страны Маргиб – женского рода? Злая волшебница? Бастинда? Гингема[7]?

И так ли уж случайно встретил я ее вчера возле гостиницы «Черчилль»?

Да, но какой смысл?! Зачем мы понадобились ей? Допустим, их дела пошли из ряда вон плохо, и они решили избавиться от конкурентов. И затеяли повсеместное истребление антикварщиков здесь и в Париже. Зачем в таком случае им мы? Которым к тому же еще надо деньги платить?

Опять не вяжется. Я в отчаянии стукнул кулаком по стене. Тролль тоже как-то сник, пригорюнился.

Я решил позвонить «голым пистолетам» чтобы выяснить, удалось ли им навести справки о выявленном мною особняке. Но Курт Трахтенберг лишь уныло сообщил, что получить подобного рода информацию не представляется возможным.

Почти сразу же за этим последовал звонок Горбанюка. Причем он даже не поинтересовался, как поживает его машина.

– У меня здесь фрау Сосланд, – возбужденно проговорил он. – Я не давал ей твоего телефона, а только попросил, чтобы нас соединили и чтобы ты мог с ней поговорить. Я больше не в состоянии сдерживать этот натиск. Я с головы до ног в ее слюне. это невыносимо.

– Нет!!! – заорал я что было мочи. – Мне надо срочно отправляться на задание!!! Аладдин!!! Пистолет!!! Ни одной секунды…

– Мне очень жаль, – проговорил Горбанюк.

И далее голос фрау Сосланд:

– Вы помните, что я вам обещала…

Испытывать судьбу у меня не было желания, и я бросил трубку.

– Ты видишь, что дело не терпит отлагательств? – насел на меня Тролль.

Мне вспомнилась напутственная речь Горбанюка, произнесенная им сразу же после нашего приезда.

– Но я не могу просто взять и вломиться в их личную жизнь, – в отчаянии возразил я.

– Не то, что можешь, а просто обязан это сделать! – заорал в ответ Тролль.

Я молча вышел из дома.