Пляска между ударами сердца

Осада началась сразу, с наскока. Людские волны накатывались на стены города, воины погибали под огненным дождем, устроенным магами огня, но им на смену приходили новые и новые смертники, завалившие ворота крепости своими телами. Дым, вой, предсмертные крики и огонь – пять суток держался Разустра. Пять суток прямо на трупах, по колено в крови сражались легионеры бок о бок с презренными – мужчинами, женщинами, всеми, кто взялся за оружие. Но когда вал трупов начал подбираться к кромке стен, Гизас понял, что конец сражения близок.

Чутко уловив растущее отчаяние любимого, Арида бросила испепелять своим даром сознания врагов и побежала в храм. Ворвавшись в главный зал, она в слезах воскликнула:

– Нельзя позволить Богине уничтожить ваши знания!

Йен обернулся. Под его безмятежным и словно бы все знающим наперед взглядом девушка сразу успокоилась, перестала плакать. Мастер подозвал ее и приказал заглянуть в его разум, забрать оттуда абсолютно все воспоминания, а затем сделать с них ментальный слепок в назидание потомкам и ради предотвращения трагедии Виифдраша в будущем. Арида не посмела не исполнить его волю.

Неприятель уже вошел в крепость, бой велся на стенах, на улицах, когда на центральной площади было объявлено решение командующего Йена – покинуть Разустру и уйти в пустыню.

Возроптал народ. В пустыне невозможно выжить! Там слишком жарко! Нет воды, пищи! Там гиблое место! Там с ума сводят песни песка, гуляют огненные смерчи и возникают огромные иллюзии, изводящие души неописуемым ужасом!

Йен оборвал причитания:

– Я там выжил! Мои ученики выживут! И вместе с ними вы, если преданы Легиону духом или сердцем! Те, что безусловно доверят свою судьбу, память, сознание – всех себя – Легиону и поклянутся в верности новому порядку, спасутся – слово командующего! Те же, кто сейчас падет на колени, не признав нашей власти, а лишь по малодушию своему и ради спасения шкуры своей, знайте – вам не пройти, Великая пустыня поглотит ваш прах! Ибо Легион един! Только те, кто есть Легион, и наши последователи будут жить! Таков зарок Исхода!

И тогда многие жители, понадеявшись на мастера, похватали детей, нехитрый скарб и покинули город через южные врата. В основном это были женщины, дети легионеров и их учеников, презренные юноши, девушки, в чьих душах еще теплилась надежда на чудо, на другую жизнь, и молодые жрицы, инициированные, но вырванные из сети Богини, сами попросившие милости забвения у легионеров. Они все шли за Гизасом.

Те, кто не поверил Йену, остались вместе с ним в Разустре прикрывать Исход. В воспоминаниях Ариды сохранились образы залитых кровью улиц, вспоротых животов и невероятно насыщенный запах железа.

А мне лично запомнился предатель Олафи. Он не ушел с остальными. Когда одна из лазутчиц Богини, переодетая горожанкой, проникла в крепость и принялась стремительно инициировать всех девиц, чей взгляд смогла поймать, он нашел и убил ее, а после, чтобы остановить ментальное заражение, напоил несчастных своей особо токсичной кровью и умер. Смерть его не стала напрасной, Арида успела вывести девушек, перед тем как Разустра пал, а впереди их всех ждала Великая пустыня.

…Она раскинулась на тысячи километров. Жрецы полагают, пустошь опоясывает наш круглый мир по экватору, неприступным заслоном разделяя два полушария. Это крайне враждебное любому живому существу место. Так слуги Богини, посланные в погоню за беженцами, погибли в первом же песчано-огненном шторме.

Арида задумчиво смотрела на бурлящие пыльные облака в темных небесах, беспрестанно пульсирующие ветвистыми молниями. Удача, если в непогоду людям везло найти не до конца истлевшую тушу арцедока и переждать стихию под его крыльями, а не под осыпавшимся гребнем дюны, прикрываясь щитами. С каждым днем смысл последней речи Йена прояснялся.

Легионеры способны сосредоточить свой разум так тотально, что весь внешний мир перестает как-либо влиять на их тела. Жажда, голод, само время – все отодвигалось за грань реальности. Когда пел песок и простые люди катались по барханам в приступах панических атак, поводыри оставались отрешенными и молчаливыми. Из воспоминаний мастера Арида знала, какими долгими тренировками достигаются эти нечеловеческие способности, но сама ими не обладала. Зато она безумно любила своего Гизаса, и каждый раз, когда казалось, что сейчас сойдет с ума от вибрирующего в костях эха, жрица брала нового командующего за руку и смело терялась в его взгляде. Вместе с ней в спасительную прострацию впадала и вся ее ментальная сеть, которую девушке все же пришлось создать. Беженцы, добровольно отдавшие ей контроль над своими сознаниями, просто шли, как неживые, не ощущая и не помня себя. Те же, кто самоуверенно отказался довериться, погибли все до единого, как Йен и предсказывал.