Пляска между ударами сердца

Это у Шааль от шока сейчас веко задергалось? Царица явно не ожидала от кого бы то ни было запредельной наглости поучать ее великую персону. Наверняка она приказала бы убить меня, если бы не впала в ступор. И прикажет же… как челюсть подберет, ведь я окончательно разоблачила себя. Теперь Богиня, где бы она ни пряталась, в курсе, что на меня ее влияние не действует. Но какое это имеет значение? Пришла пора важнейшего хода в партии.

– Или это только громкие, но лживые обещания?! – По толпе прошелся недовольный ропот. – И на самом деле вы собираетесь вырезать всех без разбора?! Заменить диктатуру царя Тамико своей тиранией?! У вас есть тот, кого Легион послушает, разве нет?! Разве вы, ваше величество, не попробуете хотя бы сохранить лицо?!

Шааль нахмурилась, вздернула треугольный подбородок и долго сверлила меня сердитым взглядом.

Последняя попытка понять, как работают твои чары, Богиня? Ты же сама еще не разобралась, на что способна, действуешь осторожно, но наобум. Не-а… не получится… ничего у тебя не получится! Ты не знаешь секрета Легиона, не понимаешь, как именно мы противостоим тебе!

На скулах царицы проступили желваки. Она медленно, с нарочитым достоинством поманила ручкой Зи.

– Где Лиа?

– Она скоро будет здесь, ваше величество, – ответила командирша с поклоном.

– Прекрасно. – Шааль одарила меня приторно-ласковой улыбкой и задумчиво протянула: – Полагаю… наша… наемница права. Почему бы и нет? Приведите его.

А?!

Да неужели? Ушам своим не верю. Резонная тревога охватила меня.

Продублировав приказ стражницам, Зи с Шааль отправились смотреть, как жар-птички строятся в боевые порядки. Воительницы суетились, бегали туда-сюда. Особо экзальтированные сбивались в первый эшелон – по сути, в одну плохо организованную толпу орущих, невменяемых, вооруженных до зубов баб, ментально накачанных Богиней и готовых самоотверженно погибнуть в первые же минуты сражения. Среди них были в основном девицы моего возраста и чуть старше, а также те, кто не прибился к инициированным жрицам. Немного в стороне группой держались мои студентки. Вроде бы со всеми, но в то же время как будто отдельно. И вновь я поймала на себе встревоженный взгляд Тримы.

А все же, где Митра? С Эдвардой? Старшая Ифьен обнаружилась у башни-противовеса. Ощутив чужое внимание, она вскинула кудрявую голову и довольно осклабилась. В черноте глаз сверкнул отблеск звериного нутра. Нехорошее предчувствие усилилось. Ох, Фло, берегись… берегись. Не все так просто… Богиня что-то задумала.

Шпиль на башне затрещал, полыхнул молнией. И штука эта тоже мне не нравилась. Реки горючего масла – не все сюрпризы, заготовленные для Легиона.

Растущее беспокойство взвинчивало рефлексы, вынуждало несуществующий воротник на загривке подниматься, сканировать пространство вокруг на наличие потенциальных угроз.

Пока угрозы не обнаруживались.

Сама не заметила, как из резерва выплеснулась немалая порция силы, заструилась по телу. Мышцы напряглись, на краю сознания замаячили любимые боевые структуры. Находясь во взведенном состоянии, я первой услышала торопливый стук каблуков по железной плите.

– Ваше величество! – задыхаясь, вопила во всю глотку выбежавшая из подземелья Елин. За ней едва поспевала Нилья, готовая спасти от падения свою госпожу, если та вдруг изволит запутаться в длинной юбке или в этом несуразном плаще-панцире, с которым не расставалась. – Ваше величество, у нас с вами договор!

От беседы с Зи Шааль отвлеклась с нескрываемым раздражением.

– Успокойся, дитя мое. Я делаю это как раз для твоего блага.

Елин будто на невидимую стенку налетела, испуганно заозиралась и постаралась как можно скорее вернуть себе привычный сдержанный образ, пока никто не заметил, какую волю чувствам дала себе наследница жар-птичек. И это ей почти удалось, вот только тут она увидела меня, и благородное лицо перекосило от ненависти. Впрочем, Елин быстро отвернулась к пандусу, на котором показались трое…

Моя магия всколыхнулась, ошпарила сердце болью.

Тир… Жар-птички тянули цепь, прикованную к железному ошейнику, скалились, дергали ее, надеясь, что избитый пленник оступится и упадет, а они вдоволь посмеются над унижением командующего аж всего Легиона. Вот только их мечтам не суждено было сбыться. Я не знаю как, но вымазанный в крови, грязи, одетый в запекшиеся лохмотья и заметно осунувшийся генерал все равно внушал всем вокруг тот самый, присущий лишь ему, неосознанный трепет. Они не сломали его. Не нашли способа. Не под силу им покорить великого менталиста Легиона! Поэтому и плечи его, рассеченные глубокими порезами, так гордо расправлены, и взгляд опасно безмятежен. Инициированные служки Богини лишены свободы мысли и не способны к эмпатии, но я… просто знала: возжелай Тир – и эти безумные стражницы, растягивающие цепи в разные стороны, умрут раньше, чем поймут, как были убиты.