Плод нашей нелюбви (СИ)

«- Ты сможешь воспитать свою дочь без чьей-либо помощи, помнишь, ты об этом говорила, а я не смогу. Я не смогу дать своему малышу то, что можешь дать ты своей дочери одна!».

- Прости, но я обещала, – Пелагея уверенно нажала на кнопку “отклонить вызов” и, встав со скамейки, направилась в сторону проезжей части, попутно полностью выключая мобильник и убирая его обратно.

Ближе к вечеру картина в доме Светланы Геннадьевны была безрадостной: девушка второй день сидела у окна, созерцая улицу ненавистным взглядом, а мама то и дело находила повод заглянуть к ней в комнату. Она пыталась уговорить дочь съесть что-нибудь, и ответ был неизменно отрицательным. Женщина боялась подходить к певице, потому что знала причину такого странного состояния своей дочери. Это ревность к тем девушкам, которые находятся с Димой в хороших отношениях!.. Еще сегодня утром Светлана Геннадьевна связалась с Полиной по телефону, сообщив, что после переезда Пелагеи в ее дом девушка стала сама не своя. Гагарина кратко рассказала обо всей ситуации, пообещала, что обязательно поговорит с подругой и все узнает, а взволнованной матери посоветовала не оставлять ее одну и быть с нею помягче. Мысленно ругая «глупых» молодых людей, женщина продолжала наблюдать за своей девочкой. Четвертый час она уже проводит вот так: сидит печальная у окна и отказывается от еды. С беспокойством глядя на дочь, Светлана Геннадьевна проговорила:

- Поля, съешь что-нибудь. Я пожарила картошку, а если хочешь, я могу приготовить что-нибудь другое для тебя. Что ты хочешь?

Голос Пелагеи звучал глухо и безжизненно:

- Я ничего не хочу, мама. Оставь меня, пожалуйста. Я еще чуть-чуть посижу, а потом обязательно поужинаю вместе с тобой.

- Но так нельзя, ты можешь заболеть!

- Я не заболею.

- Пелагея-я! – Светлана Геннадьевна не выдержала и подошла ближе, села рядом с ней, – если ты не будешь ничего кушать, то заморишь мою внучку голодом! – она тяжело вздохнула. – Мы же с тобой не чужие люди, мы должны делить радость и горе вместе! Что же тебя огорчает?

Девушка повернулась к маме.

- Мам, он предал меня, – чуть ли не плача, призналась она. – Он говорил Полине, что любит меня! Мне, спящей, признавался в своих чувствах, а сам ребенка ждет от другой девушки! – Поля закрыла лицо руками, отчаянно заплакав. – Почему у меня все никак у людей? – она вздохнула, по щеке скатилась слеза, затем другая.

Слетевшие с ее губ слова больно резанули сердце матери. Светлана Геннадьевна не была романтиком, но ее в душе жили неопределенные мечты и чувства, касающиеся своей единственной дочери. И своего пика они достигли в тот день, когда она увидела в аэропорту Диму, уловила их легкие улыбки и частые взгляды через зеркало заднего вида.

- Что ты к нему чувствуешь?

- Я не знаю… Я окончательно запуталась в самой себе: раньше, когда мы жили под одной крышей, я видела в нем только хорошего и очень близкого друга, а сейчас мне не хватает его! Я хочу снова чувствовать его присутствие рядом, заботу, хочу мучить его своими капризами, а его нет! Почему он так со мной поступает, если любит? Почему он не сказал мне, что от него беременна та, другая?

Мать и дочь крепко обнялись. Плечи девушки содрогались от рыданий.

- Может, он не знает, что она беременна? – предположила Светлана Геннадьевна, погладив Полю по волосам.

- Нет, – она замотала головой. – Он знает! Он даже поехал к своим родителям, чтобы оповестить их! Я просто была для него какой-то бездушной игрушкой, которая ему, словно маленькому ребенку, надоела, и он переключился на другую!

- Поля, не говори так! – отрезала женщина. – Ты никогда не была для Димы игрушкой, слышишь? Я ведь все видела! Он смотрит на тебя влюбленными глазами, мы ведь это уже обсуждали, поэтому выкинь всю эту дурь из своей головы и прекращай нервировать себя и мою внучку! Откуда ты вообще взяла эти новости, что кто-то, помимо тебя, носит под сердцем его ребенка? Ты для начала узнай, где Дима, а потом делай выводы!

- Мне на самолет нужно, – еле слышно проговорила Пелагея, пропуская все остальное мимо ушей.

На лице матери отразился испуг и напряжение. Она отстранилась от своей дочери и даже слегка отодвинулась на кровати.

- Какой еще самолет? – оробела Светлана Геннадьевна.

- В Сочи, – Поля встала с постели и достала из шкафа собранный чемодан. – Меня на съемки пригласили, а я не смогла отказаться, поэтому и еду в другой город. Не волнуйся, послезавтра я уже буду дома.

- Полюш, – женщина встала на ноги следом, – ты с ума сошла? Какие съемки, Пелагея? Посмотри на себя в зеркало! Как ты полетишь на самолете в таком состоянии? Ты вообще своей головушкой думала, когда соглашалась?

- Мам, ну я уже пообещала. Я не могу подвести людей! И нормальное у меня состояние, – она смахнула слезы с щеки, натянуто улыбнувшись.

- Нормальное? Поль, да ты пять минут назад от слез задыхалась, а теперь говоришь, что все нормально! Ну, если ты не думаешь о себе, подумай хотя бы о малышке!

- Мамуль, все с нами будет хорошо, не волнуйся ты так, – Поля поцеловала мать в щеку и крепко обняла.