Плохие привычки

Стрельнуло сразу. И запашок пропал. Причиной столь скорой «заказной» синестезии было, наверное, мое праведное возмущение. А может быть, накопившееся мастерство продвинутого синестезиолога. Или синестизитора? Или синестомана!

Чтобы не нарушать гармонии хамства, заданной первой фразой, и совершенно не подозревая о моем грядущем вероломстве, охранник продолжил в том же ключе:

— Че, не понял? Давай отсюда, одноклассничек, пока я весь не поднялся…

* * *

Сообщение о смерти дяди Вовы стерло улыбку с лица Свина, но настроение не испортило. Удивило — да. Показалось странным и подозрительным — пожалуй. Но успех сегодняшней многоходовой операции все равно был более значимым. Тем более этим Кулешовым должен был с самого начала заниматься не он, а Коготь, которому за подобные дела Свин платит деньги. И деньги немалые!

Он улыбнулся и наполнил бокалы заново. Может быть, в том и причина неудач, что он берется не за свое дело? Ну что же, пусть за дело возьмется профессионал. Ведь сам Свин уже давно отошел от силовых операций. Да и методы их проведения заметно изменились с девяностых годов, когда Боря только-только входил в преступный мир.

Кое-что про ту аварию и ее последствия Коготь знал, кое-что прошло совершенно мимо него. Например, контракт дяди Вовы на устранение Кулешова. Борис Михайлович восполнил все пробелы, рассказав историю с самого начала — ну, конечно, в том виде, в котором представлял ее сам.

В конце Коготь только и смог, что развести руками. Нанимать профессионального киллера для какого-то лоха просто из-за того, что тот подставил свою машину и не уследил за языком? Да не стоит оно того!

Можно посчитать ребра в темном переулке. Или машину раздолбать битами. Или, на крайняк, подругу лоха по кругу пустить — и то это уже слишком. Нет, конечно, и завалить его можно — никто не спросит. Но смысл? Из пушки по воробьям?

Коготь, хохотнув, напомнил и о шуточках Лешича, которые никогда не были безобидными, но на которые всем, по приказу Свина, приходилось смотреть сквозь пальцы.

Свин подумал и решил, что его главный охранник прав. Этот разговор помог ему взглянуть на ситуацию под другим углом, и такой взгляд ему понравился — потому как заметно уменьшал размер нанесенного ему оскорбления.

В предложенном Меню Возмездия Борис Михайлович выбрал первое блюдо. Но двойную порцию — ибо решил он подстраховаться, испытывая некую истерически-суеверную боязнь, что его обидчику опять удастся-таки увильнуть от заслуженной расплаты.

Пока они приканчивали бутылку, в общих чертах обрисовался и план возмездия. Дело поручалось двум группам по 3 человека. Действовать они будут автономно, абсолютно не зная ничего друг о друге — все это для того, чтобы надеялись боевики исключительно на себя.

Чтобы они случайно не пересеклись, одну группу направят к дому Кулешова, а вторая должна будет отделать его, скажем, возле работы. Вознаграждение наемники получат только по факту — никаких авансов. При правильном раскладе работа, по крайней мере подготовительная, будет выполнена обеими командами. А деньги получат только те счастливчики, которые осуществят возмездие первыми. Закон эволюции — выживает сильнейший. Точнее, наиболее успешный.

ГЛАВА 45

Воспитание чувств

А я всегда говорила: когда родители правильно воспитывают детей, дети не тонут в лужах.

Из м/ф «Рикки-Тикки-Тави» (1965)

— Че, не понял? Давай отсюда, одноклассничек, пока я весь не поднялся… — тоже подавшись вперед, газелоид смешно выкатывал глаза и поднимал брови. Делать ему это было незачем — он и так был страшен…

Имея в руках оружие против него, данное мне синестезией, я перестал испытывать злость. Но преподать урок хаму не отказался бы ни за какие коврижки. А уж поверьте, коврижки и плюшки я очень люблю и уважаю!

На этот раз у меня все-таки получилось выдернуть из подопытного полноценный букет разных воспоминаний, ощущений и мыслеформ. Видимо, тех самых, что торчали повыше остальных. То есть были наиболее волнительными, значимыми. Происходила эта сельхозуборка психологических насаждений настолько быстро, что, как только охранничек закончил свою недипломатичную речь, в моем мозгу уже был полностью готов сценарий предстоящего выступления.

Сценарий складывался из полученного мною, пусть не фотографически точного, но вполне качественного пожизненного слепка с натуры газелоида. И состоял этот слепок из четырех составляющих, принесенных мне по разным чувственным каналам:

1. Помыкание матерью и общая высокомерность по отношению к людям, самой же матерью и взращенные, выразились почти фальцетным визгом, адресованным ей: «Ну и где, мля, моя глаженая майка? Ты че, тупая? Я эту уже надевал вчера, надо было постирать! И жрать эту хрень не буду — я же говорил, что нужно не говядину покупать, а телятину!» И последовавшим покорным ответом матери: «Сейчас, Арнольдик, сейчас!» «Вот же гад, — подумал я, — да его только за одну родительницу надо усыпить!»