Плохой парень (ЛП)

― Но в качестве побочного примечания: мир и любовь уводят вас довольно далеко в жизни. Нам с Сэм не нужно много, чтобы быть счастливыми. ― Он ловит мой взгляд, и я улыбаюсь.

Мой отец хмыкает, и ясно, что он думает, что Йену предстоит еще немного повзрослеть.

― Просто подожди, пока у тебя будет семья, которую нужно кормить. Растить детей ― дорогое удовольствие.

ДЕТИ. Жар поднимается по моей шее. Мы еще не зашли так далеко. Возможно, Йен даже не хочет детей. Я смотрю на свой 3/4 стейка и знаю, что не смогу проглотить даже один кусочек.

― Мы справимся, я уверен, ― весело отвечает Йен. Он ненавидит это. Не понимает, почему я вообще беспокоюсь о своих родителях. ― Я думаю, если у нас будет девять или десять детей, мы сможем заставить их работать трубочистами…

― О, вы уже обсуждали будущее? ― прерывает моя мама высоким голосом.

Йен и я снова встречаемся взглядами, и его брови поднимаются. Его точка зрения ясна: воспользуйся возможностью. Сейчас или никогда.

Я кладу вилку, делаю глубокий вдох и просто объявляю:

― Мы с Йеном помолвлены.

Столовые приборы резко падают на стол. Я бросаю взгляд и вижу, что мама в шоке прижимает руку к сердцу.

― Помолвлены?! ― она восклицает это слово так, словно выступает в переполненном бродвейском театре.

Я улыбаюсь, легко и просто.

― Да. Мы поженимся через семьдесят два часа.

― Семьдесят два? Часа?! Что…

Вопрос моего отца прерывается странным всхлипом мамы.

― Саманта Грейс, о чем ты говоришь? Семьдесят два часа?! Это чушь. ― Она встает и бросает льняную салфетку на стол. ― Это что, шутка?

Мы с Йеном качаем головами.

― Мы много думали об этом. ― Все двадцать минут.

― Это очень неожиданно, ― говорит она, расхаживая по комнате и прижимая тыльную сторону ладони ко лбу. ― Вы даже не встречались, когда я в последний раз проверяла!

― Твоя мать права, ― гремит голос отца. ― Вам двоим нужно притормозить. У нас в церкви есть добрачная консультация. Это шестинедельный курс.

Они сбиты с толку.

― Мы не хотим ждать. Нам нужна ваша поддержка.

― Ну, у тебя ее нет. Пожалуйста, будьте рациональны.

Она хочет сказать: «Пожалуйста, сделай это точно так же, как мы с твоим отцом. Приходите на добрачную консультацию, надень пышное белое платье и идите к алтарю не слишком медленно, но и не слишком быстро, чтобы я могла доказать всем нашим родным и друзьям, что я вырастила стильную молодую женщину, а не язычницу, которая сбежала».

― Мы уже приняли решение, ― настаивает Йен твердым, спокойным тоном. ― Мы собираемся пожениться, и нам бы очень хотелось, чтобы вы оба были там, если хотите. Как только мы узнаем время и место, мы расскажем об этом.

― Время и место?! ― Ее губы дрожат. У нее дрожат руки. У моей мамы на глазах происходит психическое расстройство. ― Ты даже этого еще не знаешь?! Боже мой!

Она срывается с места и начинает рыдать рядом с салатом на островке на кухне. Отец спешит ее утешить. Я честно думаю, что они воспринимают это хуже, чем, если бы я сказала им, что у меня рак.

― Посмотри, что ты делаешь со своей матерью, Саманта, ― упрекает меня отец.

И вдруг с меня довольно. Они ведут себя нелепо. Я понимаю, что нужно несколько минут, чтобы приспособиться, но это выводит все на совершенно новый уровень. Я резко встаю, отчего мой стул опрокидывается назад и падает на пол.

― Йен, пойдем. Бери свою тарелку. Да, возьми ее ― и свой стакан! Вот, я тебе помогу.

Мои руки нагружены украденными столовыми приборами и посудой, когда мы выбегаем из дома. Мои родители плачут, как будто потеряли меня навсегда.

― Сэм, ты уверена, что не хочешь туда вернуться? ― спрашивает Йен, когда мы пристегнулись.

Я качаю головой и произношу одно слово.

― Поехали.

֍֍֍

Наш украденный ужин стоит нетронутым на моем кофейном столике. Йен сидит рядом со мной на диване, и последствия нашего дня и вечера заставили нас обоих замолчать. Я была на высокой скорости, бегая от кабинета директора Пруитта до Соника, от продуктового магазина до офиса окружного клерка. Это были самые волнующие часы в моей жизни. Я не могла стереть улыбку с лица, и тогда моим родителям нужно ее стереть. Они правы? Мы ведем себя иррационально? Я перевожу взгляд на Йена и вижу, что он смотрит в потолок, нахмурив брови. Мне кажется, он думает о том же, о чем и я. В любой момент он повернется, посмотрит мне прямо в глаза и скажет, что не хочет на мне жениться. От этой мысли по моей щеке скатывается тревожная слеза. Я быстро смахиваю ее.

― Ты хочешь детей, Йен?

― Ты же знаешь. ― Он хмурится.

― Ты хочешь, чтобы они были со мной?

― Сэм.

Я качаю головой и покусываю нижнюю губу.

― Возможно, мои родители правы. Может быть, это безумие. Я больше думала о том, чтобы сделать татуировку, которую никогда не сделаю, чем об этом браке. Мы говорим об остальной части нашей жизни.