По багровой тропе в Эльдорадо

Молоко нашей земли,Чтоб малыш мог расти,Чтобы мы могли видеть его растущим;

Ребенок был рожденВ род «детей ягуара».«Детей ягуара»

Маленький ребенок.

Так происходит торжественное «усыновление» ребенка, которого к шести месяцам считают здесь «достаточно взрослым», чтобы понимать, что происходит. Малыш становится членом дружной семьи и, надо сказать, остается безгранично предан своему роду до глубокой старости.

С каждым днем нашего пребывания в селении Гвоздей отношения с индейцами становились все более натянутыми. Мы заставляли их работать до седьмого пота, мы заняли их жилища, мы были прожорливыми нахлебниками… Разве могло такое кому-либо прийтись по вкусу? Все меньше дичи и рыбы приносили теперь «большеухие», все угрюмее становились их взгляды. Пора было отправляться в путь — гвоздей мы наготовили изрядно, а наши припасы — те, что мы захватили в хижинах в первый день, — таяли на глазах. Терять время в селении Гвоздей было бессмысленно — того и гляди, мог начаться голод. К тому же среди нас опять вспыхнули болезни: за несколько дней лихорадка унесла в могилу семерых солдат. Одним из них был мой славный товарищ — молодой бискаец Хоанес.

2 февраля, в день Канделярии[24], отряд погрузился на бригантину и каноэ. С собой мы захватили всю пищу, которую можно было найти в селении, и кое-что из домашней утвари индейцев. Они уступили нам свое имущество без звука: настолько были рады нашему отплытию. Да и солдаты не сожалели, покидая селение: месячный отдых на суше сгладил воспоминания о тяготах пути. К тому же за день до отплытия бискаец Перучо увидел вещий сон: ему приснилось огромное озеро, в водах которого отражались золоченые крыши дворцов. Перучо рассказал нам, что явственно слышал женский голос, говоривший ему о близости Эльдорадо. Голос посоветовал скорее отправляться в путь, ибо до страны Эльдорадо осталось всего лишь десять дней пути. Солдаты рассказывали друг другу сон бискайца, добавляли новые подробности и буквально рвались в дорогу. Я не слишком полагался на слова болтливого Перучо, и все же мне очень хотелось верить ему.

Снова ударили весла по желтым водам реки, снова потянулся мимо запутавшийся в зеленой пряже размытый берег. На десятый день пути мы увидели, что Напо сливается с могучей бурной рекой. Она стремительно несла десятки огромных стволов, бурные водовороты играли ими, как соломинками. Беспощадное течение подхватило бригантину, закружило ее и понесло на восток…

Это случилось 12 февраля 1542 года. Никто из нас не подозревал тогда, что в этот день мы открыли Великую реку Амазонок.

^{ГЛАВА ПЯТАЯ}

ГАРСИЯ ПОКАЗЫВАЕТ ЗУБЫ

О том, что патер[25] Гаспар де Карвахаль ведет подробный дневник нашего похода, я узнал лишь в последний день пребывания отряда в селении Гвоздей. До сих пор я старался по мере сил беспристрастно и точно излагать ход событий, ибо я не вполне убежден, вел ли преподобный отец свои записи раньше, до того, как мы покинули жилища «большеухих». Но я с уверенностью могу утверждать, что все, происшедшее с нами позднее 2 февраля, патер Карвахаль запечатлел в своем дневнике. Так что теперь я с облегчением могу снять с себя бремя хронологически точного летописца и буду излагать лишь то, что касалось непосредственно меня и моих товарищей по оружию. Если мне удастся сделать это, я буду вполне удовлетворен.

Итак, водовороты неведомой реки закружили нашу хрупкую бригантину, бросив нас навстречу смертельной опасности, но счастье и здесь улыбнулось нам: мощное течение выхватило «Сан-Педро» из скопища омутов и понесло судно на восток, вдоль необитаемых берегов, мимо погруженных в воду лесов — туда, где лежала земля наших грез, — Эльдорадо.