По дороге к высокой башне. Часть третья (СИ)

Наследнику степного рода едва исполнилось шестнадцать лет, зато ростом и статью Улус превосходил отца. Степь редко рождала таких богатырей, поэтому Улдуй по справедливости считал, что его род отмечен богами. Улус подъехал и почтительно склонил голову перед отцом.

Конь был под стать молодому воину — могучий, с толстыми крепкими ногами, способный день и ночь неутомимо нести на себе небывалую тяжесть.

— Великий хан призывает нас на битву, — проворчал Улдуй, — но разве можно бросить незаконченное дело?

Сын удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал.

— Неужели наши воины напрасно умирали под стенами этого проклятого монастыря, — продолжал гнуть свое старик, — не будет покоя их душам, пока ты не окропишь землю кровью неверных.

Неожиданно Улдуй схватил сына за застежку короткого пластинчатого доспеха и притянул к себе.

— Возьми тридцать человек и добей людей долины в их вонючем логове, — прошипел он, — собери все серебро и оружие и отвези к обозу, а я тем временем присоединюсь к великому хану.

Улус удивленно мигнул, но потом сообразил, что к чему и понимающе кивнул.

— А, что мне делать потом? — спросил он.

— Догонишь меня. Скажешь, что группа неверных попыталась обойти нас сзади, но ты всех убил, — жарко зашептал отец.

Он не решался говорить в полный голос, потому что больше всего на свете опасался предательства собственных людей. Каждый из его сородичей мог попытаться стать главой племени, очернив хана перед глазами великого и попросив у него в качестве награды власти над остальными.

— Хорошо, — Улус кивнул.

— Привези побольше голов, — поучал его напоследок старый хан, — и кисти рук. Великий хан любит трофеи.

— Я все сделаю, отец, — поклялся Улус.

Со стены я хорошо видел, как кочевники поворачивали коней. Чтобы не отстать от всадников пешие воины хватались за стремя. Говорили, что так легче бежать, но я никогда не пробовал такое проделывать, хотя ходил с караваном в степь. Мы с Пошуном переглянулись. Неужели варвары оставят нас в покое? Похоже, подобные мысли родились не у меня одного, потому что кто-то из наемников тихо сказал, — теперь все? Они больше не будут нападать?

Мы видели, как вливаясь в узкий проход, расчищенный от заграждений, степная конница двинулась навстречу Марону. От множества разноцветных значков рябило в глазах. Так получилось, что монастырь оказался ближе к вражескому войску, чем к королевской армии, поэтому мы могли в подробностях рассмотреть вооружение и одежду кочевых племен.

— Они уходят не все, — сказал Ниман, указав рукой на небольшой отряд, который сначала направился к Паусу вместе с остальными, но неожиданно словно передумав, развернулся и заспешил обратно к обители.

— Приготовьтесь, — скомандовал я, — вы встретите их во дворе. Спускайтесь вниз и ждите. Я дам нескольким всадникам прорваться в ворота и взорву за стеной магический вихрь. Я убью тех, кто останется снаружи, а вы тех, кто окажется внутри.

— Пусть боги пошлют тебе удачу, — сказал Пошун и поспешил вниз.

Ниман и Колун с наемниками отправились следом, и только Зумон задержался на стене. Не думаю, что он окончательно пришел в себя после удара. Ниман на скорую руку перевязал ему голову и дал отхлебнуть вина, но Зумон все еще был бледен, как смерть. Казалось дворянин хочет что-то сказать, но не находит слов.

— Ступай, Зумон, — сказал я, — если бы можно было спасти твоих братьев, я бы это сделал. Возможно, совсем скоро мы встретимся с ними.

— Возможно, — как эхо повторил дворянин и тоже шагнул на лестницу.

— А ты, что здесь делаешь? — напустился я на Холина, который судя по всему, и не думал уходить.

— Я останусь с тобой, — твердо сказал бывший разбойник.

— Не боишься, что горшок взорвется у меня в руках?

— Значит, вместе сгорим, — заявил Холин, всем своим видом давая понять, что переубедить его не удастся.

— Хорошо, — я кивнул, забирая у него сумку с магическим припасом. Совсем скоро мы узнаем, хорошо ли я подготовил заряды.

Казалось, кочевники заполонили собой всю степь. В глазах рябило от разноцветных халатов и знамен. Огромная масса людей и коней сближалась с замершем вдалеке королевским войском. От этой величественной картины невозможно было оторвать глаз, но я заставил себя на время забыть о великой битве, чтобы сосредоточиться на небольшом отряде, который во весь опор мчался к монастырю.

Запустив руку в сумку, я достал горшок, проверил, как держится фитиль и ногой подтянул к себе догорающую головню. Подобного добра было полно у разоренной башни. Холин принял у меня котомку со вторым зарядом и присел рядом.

Всадники были уже у самой стены, когда я оглянулся на храмину. Солнце отражалось в витражах и от этого казалось, что внутри полыхает яркий огонь. Если мы не устоим так и будет. Величественный монастырь сгорит в горниле войны.

Все мои спутники полукругом выстроились во дворе, даже Рамин нашел в себе силы встать, прислонившись спиной к завалу. Он хотел принять участие в последней битве.