По дороге с облаками

— Ты приедешь назад? — спросила я, немного погодя.

— Нет, Верочка. Пока не приеду. Отдыхай, и спасибо тебе.

Вернувшись в Пустошев, я купила бутылку отличного коньяка, сыр с огромными дырками и умопомрачительным запахом и отправилась в однокомнатку в центре города. Женька встретила меня в полиэтиленовом фартуке, измазанном краской.

— Заходи, я сейчас закончу.

Я прошла в комнату и не узнала ее. Все нехитрое бабушкино имущество, кроме дивана — телевизор, ковры, сломанная швейная машина и журнальный столик — исчезли, а вместо них комнату заселили всяческие штуки, назначение которых я не знала, но связаны они были, наверняка, с живописью. На стене красовались знакомые мне красочные вечерние пейзажи, прикрепленные скотчем.

— Ничего себе! — удивилась я. — Вот это перемены!

— Нравится? — крикнула Женька из кухни. — А что ты скажешь на это?

Она внесла в комнату поднос с шоколадным тортом соблазнительного вида.

— Ты снова начала печь?

— Начала. Думаю, что если дать объявление о выпечке на заказ? Торты были моим коньком, почему бы этим не воспользоваться.

Она деловито глянула на часы.

— Так, сейчас подтянется Афанасий Георгиевич с еще одним учеником.

— Кто это?

— Я тебе все расскажу, — начала она, на ходу пудря раскрасневшееся от приятных забот лицо. — Представь, я заявилась в училище и нашла преподавателя, о котором еще давно слышала много хорошего. И говорю ему: «У меня нет денег на учебу, но я не могу жить без того, чтобы рисовать. Посмотрите мои работы!» И представь, он предложил мне брать бесплатные уроки вместе с еще одним учеником. Кажется, он в меня поверил.

— Ничего себе! И они сейчас будут здесь?

— Да. Афанасий Георгиевич уж очень полюбил мои тортики.

— Я представляю.

Когда в дверь позвонили, Женька уже приняла парадный вид: воздушная белая блузка, задорный хвост на затылке, хорошенькое светящееся личико.

— Жень, а Жень, — окликнула я перед тем, как она вышла встречать гостей. — А мансарда у тебя — что надо!

Она подмигнула и выпорхнула в коридор.

Будни проститутки

Люди, обладающие большим творческим потенциалом и высоким уровнем мастерства, часто имеют довольно оригинальный и самобытный подход к своему делу. Например, Римский-Корсаков, великий русский композитор, различал музыкальные звуки по цветам. Ему казалось, что монохромные клавиши рояля выливают в пространство потоки разноцветных аккордов. Джеймс Гаррингтон, английский публицист, воображал, что слова, срывающиеся с его уст, — не что иное, как пчелы и птицы. Говорят, иногда он даже гонял их веником.

Катя Трошина, проститутка из Зеленоморска, имела обыкновение сравнивать своих клиентов с различными представителями класса млекопитающих. Руководствуясь особенностями характеров мужчин, побывавших в ее постели, она разработала оригинальную классификацию, в которую входили звери самых разных родов и видов. Верное определение принадлежности каждого нового клиента к тому или иному типу позволяло выбрать правильную тактику поведения и сделать все, чтобы гость остался доволен.

Реже остальных Катин жизненный путь перебегали мужчины-собаки. Эти всегда верно служили своим женам, послушно выполняли любые команды и лишь иногда слегка огрызались, почувствовав, что дело запахло хворостиной. Такие попадали на Катино ложе только в одном случае: если супруге попадался новый питомец с лучшей родословной, а бедняжки оказывались за калиткой. С мужчинами типа «собака» обращаться следовало не слишком мягко, по возможности холодно. Излишняя благосклонность могла привести к двум совершенно противоположным крайностям: беспочвенному восхищению и ненужной привязанности или немотивированной агрессии и укусам. И то, и другое для проститутки, желающей вести более или менее спокойную жизнь, очень нежелательно.

Самыми частыми клиентами оказывались мужчины-свиньи. Причем, не полезные и добрые домашние хряки (такие не станут тратиться на услуги проститутки, а предпочтут сытный обед в дорогом кабаке и хорошую выпивку), а шустрые и агрессивные дикие кабаны. Эти никогда не упускали возможности удовлетворить свои насущные потребности, и делали это, как и положено по видовой принадлежности, до поросячьего визга. Хоть общение с ними составляло основной доход Трошиной, она крайне не любила этот тип мужчин. Они щипались, толкались, матерились, а самые резвые могли даже влепить пощечину за неосторожное слово. С ними нужно было вести себя тихо, не привлекать лишнего внимания, не остроумничать, так как безобидные шутки в этом случае обычно воспринимались, как личное оскорбление.