По Индии и Цейлону

Курунегала — древний город, ему 664 года. Крутые утесы, на которых он выстроен, служили когда-то естественной защитой. Его старое название Хатхигирипур означает «город слонового утеса». Сейчас это крупный промышленный и сельскохозяйственный центр, связанный шоссейной и железной дорогами с Коломбо. Здесь я познакомился с местными врачами. Стены их лабораторий украшены цветными таблицами, иллюстрирующими ход борьбы с малярией на острове и в данном районе.

После Курунегала мы побывали в районе центрального нагорья, в цветущей Перадении. Самым северным пунктом нашего маршрута был город Сигирия, восточным — Полоннарува.

Дороги на Цейлоне прекрасны, и машина с большой скоростью мчится по асфальту. В пальмовых рощах, довольно часто встречающихся на нашем пути, отдыхаем от жары. Здесь в тени от густых крон прохладно.

В селении, расположенном прямо среди кустов с яркими цветами, деревьев какао, банановых зарослей, сделаны стойки, на которых разложены крупные, только что сорванные ананасы.

Они необыкновенно ароматны. Чтобы узнать настоящий вкус плода, надо его хоть однажды попробовать прямо с ветки. Я часто ел ананасы и бананы у нас в Союзе и в Америке, но только в Индии и на Цейлоне ощутил их настоящий вкус.

Запиваем фрукты соком кокосового ореха, чуть кисловатым, но очень приятным. Он действительно прекрасно утоляет жажду, в этом я убедился еще в Индии.

У домика стоит двуколка с впряженными в нее короткорогими быками. Она снабжена оригинальным тормозом, устроенным так, что при подъеме в гору под колеса попадает палка. Сзади он привязан проволокой и на ровной дороге тащится за возом. Эта древняя конструкция, вероятно, очень хороша для гористых мест, где велика опасность скатиться вниз. Единственный в своем роде случай, когда «палка в колесах» помогает.

На следующий день продолжаем поездку. Машина медленно продвигается по проселочным дорогам среди такой буйной растительности, какой я не видел даже здесь.

Очень красивы рощи из каучуковых деревьев. Их выращивают в горах, на высоте не более 600 метров над уровнем моря. В прямых серых стволах таятся неистощимые запасы драгоценного каучука. На коре заметны белые спирали желобков, по которым стекает тягучий сок. К стволу приставлены банки и ведра. С гектара можно получить до 500 килограммов каучука. В содружестве с каучуковыми живут низкорослые деревья какао. Подобный симбиоз спасает их от прямых жгучих лучей солнца и ветра. Попадаются также кофейные деревья и кардамон.

В лесу тьма бабочек, необычных по величине (некоторые в две ладони взрослого человека) и поразительных по окраске. Крылья одних ярко-василькового цвета с белыми пятнами, других — бархатно-черные верхние и лимонно-желтые нижние, третьих — черно-синие или зеленые с желтыми, красными и синими полосами. Сочетаний цветов великое множество, и комбинации подчас совершенно неожиданны. Недаром цейлонские бабочки считаются красивейшими в мире и уступают лишь бразильским.

Для ловли их пришлось бы углубиться в джунгли, но в мае это опасно. После ливней в сырой траве — мириады крошечных пиявок. Они с невероятной быстротой забираются под одежду и досыта напиваются кровью; ранки, оставленные ими, долго кровоточат.

В селении Хингуракгода жители встретили нас приветливо. Осмотр дал утешительные результаты: плазмодии не найдены, селезенка в норме. Зато в соседнем селе, не вызывавшем беспокойства, мы столкнулись со свежим случаем малярии. Вооружившись фонарями и пробирками, направляемся в жилища.

Дома цейлонцев, как правило, представляют собой деревянный каркас с глинобитными стенами и крышей из пальмовых листьев или рисовой соломы. В жилой части две комнаты (одна — спальня, другая — кухня и кладовая) и крытая веранда, где семья проводит большую часть дня.

Окон нередко совсем нет, а там, где они есть, их плотно занавешивают, защищаясь от солнца, скорпионов, пауков и ядовитых насекомых. Вдоль стен расставлены полки с глиняной и алюминиевой посудой, горшками, корзинами.

Комаров мы не нашли, но наткнулись на лохматого, темно-бурого ядовитого паука из семейства птицеедов. Под лучом фонаря хорошо просматриваются два черных, загнутых книзу коготка — жвал, более сантиметра каждый; при укусе паук через них вводит под кожу яд. Быстрым движением хватаю его пинцетом, выношу на свет. Он бьется, пытаясь вырваться, и упирается всеми своими восьмью лапами. Погрузить его в стеклянную банку оказалось делом не простым. Лишь вата, смоченная в эфире, успокоила его навсегда.

Кое-где около домов помяты кусты и сломаны деревья. Поймав мой недоуменный взгляд, хозяин одного из них объяснил:

— Дикие слоны. Уже не первую ночь они приходят сюда. Чего мы только не делали, чтобы прогнать «налетчиков», — колотили палками в тазы, жгли факелы, кричали. Ушли. Теперь прячутся в соседнем лесу.

Он показал несколько мест, где можно встретить диких слонов, когда они ранним утром направляются на водопой. Увидев человека, они довольно проворно сворачивают с шоссе и скрываются в лесу.