По ком воют сирены

— Неужели тоже Кант? — оживился Ключник, трогаясь с места. «Девятка» мягко пристроилась вслед за проезжающим по мосту «Москвичом».

— Нет, Витя! Это я сам балуюсь. На досуге.

— Неплохо. Я запомню. Пригодится. — Ключник зашевелил губами, повторяя про себя понравившуюся строфу.

— Будет плакать сегодня Дорощук Екатерина. Серебряная чайка Свободного театра. Рыдать горючими слезами.

— И не только она, — добавил Виктор.

— Впрочем, недолго, — двусмысленно добавил Андрей.

— Чего от них, шмар майданных, можно еще ожидать, — вполне определенно истолковал его слова Ключник. — Как там: «Вот и пуля в голове неживого мента говорит лишь о том, что все суета»?

— Точно так.

— Лихо сказано. — Виктор восторженно кивнул и снова повторил текст, стараясь отложить эти слова в своей памяти навсегда.

Заложники

— Очень мне интересно знать, что я буду с вами делать. Полное неведение. Как же быть? А, Светуля? Может, ты подскажешь? Или ты, хозяйка медной горы? — Сека задумчиво вертел в руках пистолет. Он сидел в кресле напротив дивана, на котором разместились заложники. Игорь пытливо вглядывался в их лица, словно пытался там найти ответ на интересующий его вопрос.

Света и Таня испуганно взирали на своего мучителя. Домработница сидела, поджав под себя ноги, обхватив руками колени и упираясь спиной в стену. Татьяна полулежала, как бы прикрывая телом спящего сына. Вадик дремал, в очередной раз одурманенный парами хлороформа.

— Чего молчим? Совета у кого я спрашиваю? Пока интересуюсь вашим мнением. Должны гордиться оказанным вам доверием. — Игорь подбросил пистолет. «Макар» сделал вертикальный оборот на триста шестьдесят градусов и снова вошел рукояткой в ладонь Секи.

— Вы обещали нас отпустить сразу же после получения выкупа. — Таня пыталась говорить твердым голосом, но у нее не получалось.

Ни она, ни Света ничего не знали о разводе бригадой Фрола компании «Гаммателеком». Обе считали, что речь идет об обычном киднаппинге. А поскольку средства у Соловьевых были, то обмен заложников на деньги, по их мнению, должен был состояться обязательно и в самое ближайшее время.

— Что‑то я не помню, чтоб я кому‑то что‑то обещал. — Сека сделал удивленное лицо. — Это могло подразумеваться, но если вы пошевелите извилинами, то наверняка вспомните, что никаких обязательств я на себя не брал.

— Так и что? — робко пискнула Света.

— Так и то, телочка моя, — Сека повел в сторону домработницы стволом пистолета, она испуганно отшатнулась. — Кобылка ты, безусловно, классная. И шансы вернуться к исполнению своих необременительных обязанностей у тебя есть. Хозяин твой наверняка по тебе соскучился.

— Вы хотите сказать, что можете нас не отпустить? — дрожащим голосом поинтересовалась Татьяна, пропустив скользкий намек мимо ушей.

— Могу! — Игорь развел руками. — Могу. Увы, могу. Я все могу. А что мне может помешать? Уж не твой ли очаровательный ротик? Хорош он у тебя, я не спорю. Но даже твоему мужу приятней тот, который у сидящей рядом…

— Что? — до Соловьевой дошел смысл слов бандита.

— Да–да. А ты как думала? Твой жирный пупсик находит совсем неплохими ее прелести. Я, кстати, тоже. Светуля — девочка первоклассная…

— Какой ужас. — Татьяна прикрыла глаза.

— Ну что ты такое говоришь, Игорь? — голос Светланы дрожал. — Зачем такое на меня наго…

— Получи, сука! — Татьяна резко вскочила на колени и хлестанула ладонью служанку по лицу. Потом еще и еще раз. — На, сука! На, на, получи!

Света подняла руки, слабо пытаясь защититься. Но это ей не помогло. Все удары Соловьевой достигали цели. Татьяна била с остервенением, выплескивая на домработницу злобу и накопившийся за последние дни страх.

— Какая замечательная сцена. Очень впечатляет. Но, между тем, вернемся к нашим баранам. — Сека получил от этого спектакля искреннее удовольствие. — Мне ехать через час получать свою долю за ваши симпатичные мордашки. А вот куда деть ваши юные соблазнительные тела? Никак не могу решить.

Обе заложницы вздрогнули и отпрянули друг от друга. На щеках Тани появились дорожки слез. Светлана икнула, ойкнула и испуганно прикрыла рот рукой.

— Может, продать вас в какой‑нибудь бордель за границу? За каждую мне, пожалуй, пару косарей отвалят. Девочки вы звонкие. Молодые. Вас надолго хватит. Года на три, точно. Как, Светуля, хочешь в дом терпимости? Каждый день смена ощущений, национальностей партнеров? Вечный кайф! Согласись. А ты, королева IP–телефонии? Хочешь?

— Нет. — Татьяна уже рыдала в голос, громко всхлипывая.

— Не хочу. Отпустите нас, Игорь. — Света тоже заплакала.

— Отпустить? Просто взять и отпустить? Интересная мысль. Даже более чем. Как‑то о таком развитии событий я и не подумал.

Сека действительно еще не принял решения. Определиться было непросто. Брать на себя трех жмуров или нет? Это вопрос не из категории пить пиво после водки или нет. Тут есть, над чем подумать. С одной стороны, заложников всегда лучше уничтожить сразу после получения выкупа. Закон старый и верный. Концы надо прятать в воду. Так спокойней и безопасней.