По краю каменного сердца

– Знаете, в этот раз я не могу назвать данное происшествие дракой. Как говорят его одноклассницы, некоторые дети издеваются над учителем Шибата, и Дин постоянно за него заступается. В прошлые разы дети просто смеялись над ним, затем начались редкие стычки, в которых ваш сын просто защищался, но… сегодня он сам полез в драку после уроков. Его сильно побили, но он отказался даже идти в медпункт.

– Ох, весь в отца, – с досадой вздохнула девушка, прикрыв глаза, – Его чувство справедливости его же и погубит…

– Не могли бы вы помочь мне разговорить его? Мне важно знать его точку зрения. Не могу же я решать вопрос, опираясь только лишь на слова очевидцев.

– Я не могу вам ничего обещать. Не знаю почему, но вне круга семьи он не особо хорошо общается с людьми.

– Правда? – поправив очки, охнул директор, – Я думал, что он просто из принципа отмалчивается. Интересно. Вы показывали его врачу? Может, это какое-то заболевание?

– Мы пробовали. Тот доктор сказал, что его ситуация похожа на болезнь алекситимии, однако обследование показало, что Дин полностью здоров.

– Это никак не относится к его динамо? – быстро проговорил мужчина, словно понадеявшись, что этот вопрос останется неуслышанным.

– Нет-нет, исключено. Мой мальчик не обладает способностями. Уже, считайте, почти семнадцать лет, а динамо так ни разу и не проявилась.

– У вас с супругом тоже нет динамо?

– Есть, но вы сами знаете, чем дальше поколение от «тех» событий, тем меньше шанс родиться с каким-то даром.

– Досадно, однако… А другие ваши дети? У них тоже нет способностей?

Наступила тишина. Девушка в одно мгновение превратилась из вежливой и тихой на вид девицы в холодную и чёрствую женщину, которая в тот момент была готова самолично спалить всю школу дотла. Это можно было заметить только через глаза, ибо всё тело, включая лицо, даже не дрогнуло. Прервав столь жуткое мгновение милой улыбкой, Иватани прикрыла глаза и чуть наклонила голову.

– Прошу меня простить, но это грубо. С чего вы взяли, что у нас с супругом есть ещё дети? В этой школе учится только Дин, так что, будьте добры, давайте обсуждать только его, – после сих слов в кабинете остался острый холодок.

– Ох, простите, ради бога, – замялся бородач, отводя взгляд, – Просто сейчас у родителей часто практикуется обучение детей в разных школах, вот я и подумал… Позовёте Дина?

– Пора бы, – холодно отозвалась Иватани, поднимая руку и аккуратно стуча по зашторенному стеклу позади себя.

Пластиковая дверь открылась, издав характерный щелчок. На пороге появился Дин, который, немедля, зашёл внутрь кабинета и сел на кресло рядом с матерью, которая стала обеспокоенно разглядывать синяки на лице сына, в ответ на что тот лишь махнул рукой, давая понять, что это не столь важно. Директор нервно оттянул галстук и выправил воротник, судорожно озираясь по сторонам. Ему стало ясно, что Иватани слышал каждое слово, даже находясь в приёмной. Выразительно прокашлявшись, мужчина прочесал седую бороду медленным движением руки, после чего сложил ладони на стол, прижав ими отчёты и другие важные бумажки.

– Иватани, слу…

– Почему вы ничего не делаете? – моментально перебил директора юноша.

Седобородый осёкся, даже не успев начать.

– Ты говоришь о ситуации с учителем Шибата?

Дин утвердительно кивнул головой, начиная всё с большей внимательностью разглядывать проявления мимики у директора.

– Дело в том, что родители проблемных учеников спонсируют эту школу. Мы существуем только за счёт их компаний, так что любое слово в их сторону, и здание моментально пойдёт под снос.

– То есть вам просто страшно? – не снижал напора парнишка.

– Прошу вас, не будьте настроены столь агрессивно. Мы стараемся работать над поведением учеников. Недавно мы наняли человека на должность директора по воспитательным работам и…

– Сработало лучше некуда, эти ваши сыновья унизили учителя, а затем порвали мою сумку.

Услышав новость о сумке, Иватани расстроенно опустила голову, понимая, что подобные случаи уже нельзя списывать просто на детские проделки. Помимо всего, её волновало и то, как это скажется на её сыне, однако, в противовес тому, она понимала, что отцовская часть воспитания не даст Дину вырасти преисполненным обидой человеком. Лишь это успокаивало материнское сердце.

– Иватани, мальчик мой, дело вот в чём. Ты не должен решать эту проблему и усугублять своё положение в кругу своих одноклассников. Найдутся те, чьей обязанностью будет исправление этих детей. Те же воспитатели.

Громкий хлопок оглушил всех в кабинете. Дин вскочил с кресла и ударил ладонью по столешнице директора что было сил, широко раскрыв жёлтые глаза, при этом совсем не меняясь в лице. Когда эхо улеглось где-то внутри стен, Иватани убрал руку со стола и направился к выходу.

– Пока вы думаете, этот человек рано или поздно вскроется. Вот потом и бегите к своим грёбаным воспитателям. Расисты хреновы.