По линии взлёта

– У меня тоже было первое интервью. – Различаю спиной, как его грудь высоко приподнялась, когда он сделал глубокий вдох.

– И как все прошло? – возвращаю ему вопрос.

– Хреново. – Хоть и не вижу парня, но точно знаю, что он морщится.

– Почему?

– Потому что вопросы были дерьмовыми, а я не был к ним готов.

Закусываю губу, задумавшись. О чём могли спрашивать молодого парнишку, который только начинает свой путь на эстраде? Обычного могли спрашивать о семье, вдохновении, планах, но Гая нельзя отнести к этому типу. У него была предыстория – сладкая возможность для прессы проехаться по нему катком кричащих заголовков.

– Вопросы были о твоём друге? О том, почему ты один подписал контракт?– спрашиваю, чтобы подтвердить догадку, но не шибко надеюсь на ответ Гая. Уверена, это больная тема.

– Да. – Широко раскрываю глаза, услышав Гая. – Вопросов было много. Они сыпались на меня один за другим, пока не слились в огромный ком. Я думал, что он сшибёт меня. Запаниковал. И вспылил.

Я напрягаюсь, чувствуя напряжение парня. Оборачиваюсь вполоборота, чтобы увидеть его поджавшиеся губы и закрытые глаза. Он заметил моё перемещение, открыл их. Я не вижу в его глазах гнев, скорее сожаление. Все о чем-то жалеют. И Гай Биго не исключение.

– Почему ты подписал контракт, а твой друг нет?

Не знаю, как я решилась на этот вопрос. Видимо, двигало желание узнать Гая как можно лучше. Я хотела понять его и то, что им движет. Я старалась сдерживаться, но этот парень уже забрался слишком глубоко, становясь неотъемлемой частью моей жизни. Он знает обо мне всё, я о нём – практически ничего.

– Он не захотел. – Гай вновь зажмурился. – Вит любит музыку, которую пишет. И он считает предательством отказаться от неё, чтобы писать что-то в угоду продюсеру и поклонникам.

– А ты? Как считаешь ты?

– Да, – выдыхает парень, словно ему что-то мешает говорить, – это предательство.

– Но…

– Но почему я пошёл на предательство?

Киваю, не в силах произнести и звука. Гай возвращает меня в прежнее положение. Видимо, ему проще говорить, когда я не смотрю на него. Хорошо. Я могу просто послушать.

– Боялся, что мы не добьёмся успеха, – признаётся Гай, стоило мне опереться на его грудь, закинув голову на твёрдое плечо. – Сейчас все гораздо проще. Записал песню, выкинул её в сеть, фанаты сами тебя найдут. Раньше всё было гораздо сложнее. На тот момент мы уже оббили всевозможные пороги, но нам везде отказали. Я уже готов был сдаться, когда появился Тёма. Он предложил контракт. Я понял, что это наш шанс, но Виту не понравилось то, что придётся полностью измениться. Он любит свою музыку. В ней он находит отдушину.

– А ты?

– Раньше находил. Больше нет. – Гай принялся очерчивать чувствительный сосок большим пальцем. Живот обдало огнём. Я закатила глаза от удовольствия, балансируя на грани. – Я думал, что мне будет достаточно денег и популярности, но сейчас я всё чаще задумываюсь о том, чего хочу на самом деле.

– Что же это?

Парень неожиданно игриво прикусил мочку моего уха.

– Прямо сейчас я хочу оказаться внутри тебя. – Пальцы заскользили вниз по моему животу, юркнули под воду, чтобы бесцеремонно надавить на клитор. Я шире развела ноги, выгнулась дугой, зажмурившись. А Гай тем временем продолжал шептать: – И нам надо успеть за полчаса.

– Почему? – Заморгала, чтобы избавиться от туманной дымки.

– Я заказал нам ужин, он уже скоро будет здесь.

– А что будет после ужина? – Невольно задерживаю дыхание.

– Надеюсь, твоя кровать достаточно крепкая.

Смеюсь, а Гай погружается носом в мои кудри.

– Волосы – это твой фетиш? – хихикаю, покрываясь мурашками.

– Только твои волосы. – Он обречённо вздыхает. – Они не дают мне покоя. Как они могут быть такими мягкими и ароматными?

– Секрет фирмы, – почти пропела я.

На самом деле нет никакого секрета. Я особо за ними и не ухаживаю. Они от природы вьются, а пахнет приятно новый шампунь.

Я полностью разворачиваюсь, чтобы взглянуть в потемневшие голубые глаза. Даже в полутьме они ярко выделяются. Не могу похвастаться тем же. Цвет моих глаз скорее растворяется.

Он замер, ожидая моих действий. Я провожу ладонями по его скользкой от мыльной пены груди. Тёмные татуировки на его теле сейчас скрыты. Но я уже изучила участки их расположения, поэтому очерчиваю по памяти. Возможно, когда-нибудь я решусь и сделаю себе пару тройку, разных размеров и форм.

– Что значит эта птичка? – спрашиваю, проводя пальцем по его шее. – Вторая такая же на руке.

– Птица – свобода. Первая – это я, а вторая – моя сестра.

– Она хорошая?

– Снежа? Очень. Она красивая, добрая и талантливая. Играет на фортепьяно. Учится в той же школе, в которой отучилась ты.

– Ваши приёмные родители богатые?

– Они обеспеченные, – кивает парень. – Но стали такими уже после того, как я стал популярным.

– Значит, благодаря тебе твоя сестра учится в престижной музыкальной школе. – Это не вопрос, а утверждение. Но Гай всё равно утвердительно качает головой. – Теперь понятно, почему ты хотел славы и денег. Не только для себя, но и для своей семьи.