По локоть в крови (СИ)

Он подбирал слова. Даже в темноте я ощущала, что его лицо изменилось, что на нем сейчас, в эту минуту успело смениться несколько разных эмоций.

— Мы думали, что Валентин хотел убить… одну из наших.

— Ой, вот только не надо сейчас блюсти свой пресловутый кодекс. Я о вас знаю больше, чем о родной матери, можешь называть вещи своими именами…

— Откуда Валентину было столько известно о вампирах?

— Было?

— Вы же расстались? — спохватился он.

— Я этого не говорила…

— Нет, ты сказала, просто не помнишь, — настаивал он.

— Если ты не выложишь сейчас все, как есть, я всажу тебе кол в грудь, будь уверен, я отыщу его в темноте и засуну так глубоко, что он выйдет с другой стороны, доставив тебе такие муки, которые ты и представить не можешь!

Он не медля и не раздумывая отрезал:

— Валентин мертв.

Я задохнулась. Никогда раньше не думала, что слова можно ощутить физически. Что они способны причинить боль гораздо большую, чем все острые предметы мира. Мое сердце перестало биться, в комнате была идеальная тишина…. когда ее прервал первый удар нового сердца, я почувствовала, что часть меня навсегда погибла от этих слов. Ведь это первый удар сердца без него.

— Повтори, — шепотом попросила я, чувствуя, как крупные капли слез падают на мои ладони. Он шумно вдохнул и спокойно повторил:

— Валентин мертв.

После долгого молчанья я смогла выдавить лишь три слова.

— Кто это был?

— Тот, кто похитил Катилину, — не задумываясь, ответил вампир.

Заглянув в глаза темноте, я протянула руку к мужчине и, прочертив ею линию от подбородка до центра груди, отрезала:

— Если ты солгал… — мой острый ноготь впился в кожу вампира, — я убью тебя.

— Наверное, ты хорошо разбираешься в том, о чем говоришь?

— Поверь, не хуже, чем в рекламном бизнесе, — укрываясь одеялом, я легла обратно в постель.

— Ты так и не ответила.

— У меня слишком мало сил… тебе нужно поговорить… о нем… с кем-то еще…

— О ком «о нем»?

Я повернулась, не в силах дышать, моя грудная клетка была сдавлена грузом осознания, что Валентин больше никогда не перешагнет порог моего дома, больше никогда не скажет «привет, тигренок», и никогда не обнимет. Часть моей жизни была вырвана и искромсана. Вампир действительно не знал, какая сила противостоит им. Увы, но я на себе чувствовала, что это за сила и уже которую ночь все крепче убеждаюсь, что…

— Это дхампир.

Глаза незнакомца расширились, и уже через секунду он исчез из комнаты, оставив в напоминание о себе лишь легкий аромат миндаля.

Женщина сидела у камина, чуть сгорбившись, и вязала. Человеческие женщины, не терпящие технических новшеств, очень любят сидеть у камина и вязать всякие никому не нужные вещи. Это был ее способ психотерапии. Однако странно наблюдать за вязанием существо столь могущественное и непоколебимое. Воздух мелко задрожал и она, на долю секунды насторожившись, вновь окунулась в свое дело, сурово проговорив:

— Я не приглашала тебя в свой дом.

— Некоторых не научили спрашивать «кто там».

— Всегда знала, что нужно менять правила, — она даже не одарила его взглядом. — Где выход ты знаешь.

— Мне нужна помощь.

На этот раз женщина оторвалась от вязания и с интересом уставилась на мужчину. На его красивом лице плясали блики огня, делая образ мужчины демонически-пугающим. Однако она была не из робкого десятка и даже глазом бы не моргнула, предстань пред ней сам Сатана со своей свитой.

— Мальчик мой, ты учил историю? Ты хоть понимаешь, у кого сейчас просишь помощи? За твою храбрость, я сохраню тебе жизнь, но за твою глупость отзову приглашение в мой дом и…

Прежде, чем она успела закончить свои слова, которые воплотились бы в жизнь немедля и кубарем вышвырнули вампира из дома, он, собравшись с духом и задушив гордость, прервал ее:

— Это касается и вас.

Негодующий взгляд едва не превратил мужчину в камень. За окном сверкнула вспышка, и раздался резкий, оглушающий раскат, громким рыком разлившийся по окрестностям. Женщина была вне себя от подобной наглости.

— С каких это пор дела вампиров касаются меня? Кто ты вообще такой, чтобы заявлять подобное?

— С тех пор, — он немного осмелел, — с тех пор, как в них ввязалась ваша подопечная.

— Моя подопечная? — она насторожилась.

— Полагаю, вы понятия не имеете, где она сейчас находится.

— Полагаю, что вы имеете.

— В скором времени будем, — кивнул он. Женщина, вопреки правилам приличия, не предложила гостю присесть рядом, либо выпить стакан воды. Ее желание — его бы вообще здесь не было. Здесь — в широком смысле. На этом свете. Потому она спокойно вернулась к своему вязанию, совершенно не выглядя взволнованной. За окном раздался очередной раскат и по листве шумно заколотили крупные капли, — неужели вас это не волнует?

Ее глаза заблестели.

— Юноша, если бы я каждый раз волновалась, к своему возрасту заработала бы седые волосы.

— Всегда поражался вашей выдержке…

— Если ты пришел лизать мой зад, можешь разворачиваться на 180 прямо сейчас и валить в свое логово.

— Как я сказал, в скором времени, мы будем знать, где она…