По небу плыли облака

В воскресное сентябрьское утро, в семье Павлика, все были раздраженны, видимо встали не с той ноги. Бабье лето вступило в свои права, и мать скрипача, готовя завтрак, сгоряча сказала:

– Как я устала от этого района! Хоть в петлю лезь!

– Ну, зачем же так, Катюша?!– стараясь держать себя в руках, нервно произнес отец.– Район как район, не хуже других спальных районов! А что тебе конкретно не нравится?

– Люди! Мужики сплошь пьяницы, а бабы – хабалки… Да и вообще, это Суково не благоустроенно!

– Теперь оно не Суково, а Солнцево!– хмуро поправил отец.

– А могли бы получить квартиру в Бутово! Там и площадь побольше, и много скверов и прудов!..

– Ты не понимаешь, Катерина!– Бутово – радиоактивная зона, там опасно жить! В Щербинках было секретное предприятие, ты же прекрасно это знаешь! Да и повсюду захоронения, после расстрелов в тридцатых…

– Знаю, Юрий, но мне все равно здесь плохо! Я не могу дописать свою чертову диссертацию… Смотрю в окно и руки опускаются!

– Люди везде одинаковы!– горячо произнес отец.– Скажи, Павел, что тебе тут не нравится?

Павлик съежился и уткнулся в тарелку с яичницей. Каждые полгода родители срывались и устраивали разборку по одному и тому же поводу. Сын понимал, что работа у них секретная и ответственная, всякое может случиться от трудового перенапряжения…

– Вот видишь! Он согласен со мной!– не отступал со своих позиций отец.– А ты не думала, что поселившись в райском Бутове, здесь, в Солнцево, умерло одно, никому не нужное, существо?!

– И какое же?!

– Наш маленький Пип!

– Я бы его тогда и знать не знала и слыхом не слыхивала!

– Да, это так! И тем не менее, поселившись тут, ты спасла от смерти запущенного прежними владельцами, несчастного шпица! Когда хозяйка забрала у них щенка, а ты, помнишь, увидела его, кроху и купила у нее этого заморыша? Как он, приученный с голодухи трескать, что попало, ел не твою фирменную еду, а сосал тряпки и глотал всякую дрянь! А потом ему сделали операцию, вытащили кучу тряпок и вырезали полжелудка, а ты выхаживала его, с капельницей в носу…

– Не в носу, а в лапке!– педантично поправила мать.

– Ну, в лапке! Какая разница, когда умираешь! Ночи не спала, да еще Павлик болел? Теперь ты кормишь хвостатого члена нашей семьи два раза в день силком!..

– У него психологический стресс, он не может сам есть!.. В нашей стране, пока, нет универсального Цезаря…

– Вот, видишь! Выходит, не зря мы здесь поселились!.. Посмотри на этого сорванца!

Мать безоговорочно капитулировала, умиленно скосила глаза на Пипа и пошла кормить собачку, после прогулки с ней Павлика. А успокоенный отец взял газету и удалился в спальню переодеваться. Они собирались на дачу к друзьям, на день рождение сотрудника. Вот-вот должна была приехать машина за ними. Сам Павлик тоже так разнервничался, что, не насытившись яичницей, залил кукурузные хлопья не свежим молоком, а прокисшим кефиром. Он вылил вонючую смесь в унитаз и сделал себе бутерброд с колбасой.

– Ты точно не хочешь с нами!– выйдя расфуфыренным из спальни, спросил отец.

– Точнее некуда!– твердо ответил сын.

– Что-то ты, Павел, в последнее время распоясался!– упрекнул родитель, выдавливая прыщик на щеке и вперившись в зеркало.– Моисей Ааронович жалуется на твою расхлябанность!

Павлик насупился и невнятно пробурчал, что он постарается исправиться завтра же…

– Мы берем Пипа с собой!– сказала мать, выходя из ванны в пестрой блузке.– Ну, как я вам?

– Вылитая Камерон Диас!– поразился отец и сделал жест рукой, как будто ослеплен ее красотой.

– Ладно лицемерить, артист!– произнесла мать и надела бусы.

– Опять за свое, спаситель отечества! – простонал отец и выключил телевизор с говорящей головой.– Противно слушать!..

– А по твоему, только тебя слушать?– спросила мать, докрашивая губы.

– Интересно, сколько он успел присвоить народного добра?..

– А ты его поймал за руку? Не видел – не утверждай!.. Во всяком случае, если так, то он заслужил это,– из такого болота вытащил бегемота!..

– Бедненький!..– съязвил отец, затягивая галстук.

– И вообще, у нас менталитет такой: лежать на печи и ждать указаний батюшки-царя…

Зазвучал мелодично мобильник отца. Он послушал и сказал, что за ними приехали. Взяв приготовленный подарок, родители расцеловали сына, не очень-то желавшего этой телячьей нежности, и умчались прочь из квартиры, прихватив крохотного шпица

Павлик доел бутерброд, взял в руки скрипку и честно, в течение часа, штудировал пассажи, которые не давались ему в заданном этюде Говинье, и остался доволен своим вымученным упражнением. Потом он засел за компьютер, поблуждал по сетям и сайтам и переговорил по скайпу с одноклассником Серегой Филипповым о предстоящей контрольной по математике. И не успел он с ним попрощаться, как неожиданно затренькал домофон. Павлик подбежал к двери и поднял трубку. Это был Федюня. Юный скрипач накинул куртку и вышел во двор. Крепыш схватил очкарика за рукав и, минуя припаркованные на тротуарах машины, потащил его на улицу, шуршащую шинами…