По правде говоря

– Дело в том, что официально эта фабрика принадлежит моей матери, а не отцу. Она досталась ей в наследство от моего деда, это было давно, и тогда отец решил рискнуть и начать своё дело. Это было ещё в начале нулевых, если помните. Мой отец отличный краснодеревщик, очень талантливый человек, но, как вы понимаете, начиналось всё любительски. Одним знакомым спальный гарнитур, другим горку… И так потихоньку он вышел на уровень местечкового мебельного производства. Поэтому никто ничего не переоформлял, и эта фабрика до сих пор формально принадлежит маме. Сейчас я хочу разобраться в здешних делах, привести их, так сказать, в порядок, чтобы просчитать выгоды и возможные потери, составить бизнес-план. И мне нужен человек, который проведёт независимый аудит. Лично для меня. Как думаете, справитесь?

– Должна, – сказала я, если честно, заслушавшись его. У Андрея Веклера был потрясающий голос, истинно мужской, низкий, с волнующей хрипотцой. И от его интонаций я почему-то терялась. Поэтому и ответила с лёгкой растерянностью первое, что сорвалось с языка, а не то, что пришло в голову. В голову мне должно было прийти то, что я здесь не для того, чтобы заслушиваться голосом незнакомого мужчины, на которого просто пришла посмотреть. Ради сестры.

– Что? – переспросил тем временем Андрей. По всей видимости, мой ответ его не удовлетворил.

– Я справлюсь, – ответила я.

– Хорошо. Сколько вам понадобится времени?

Я явно пришла сюда не за тем, чтобы соглашаться на работу. Так что я тогда ему обещаю и доказываю?

– Понимаете, у меня же официальная работа, – забормотала я невпопад.

– Да, Аркаша меня предупредил, и также пообещал, что всё решит. Если честно, я давно не был в этом городе, растерял всех знакомых, и нанимать кого-то с улицы, а уж тем более столичных аудиторов… Не хотелось бы никого пугать и настраивать против себя здесь. Москвичей в наших краях недолюбливают, сами знаете. Тем более тех, кто пытается считать чужие деньги.

Я кивнула. А Андрей придвинул к себе листок бумаги, что-то на нём написал и передвинул его ближе ко мне. Я взглянула и нахмурилась.

– Что это?

– Как что? – удивился он. – Ваш гонорар, конечно, при условии, что вы профессионально выполните работу. Аванс получите через неделю, как приступите.

Если честно, я даже рот открыла, глядя на лист бумаги, с написанными на ней цифрами. На всякий случай, трижды пересчитала нули. Их количество впечатляло. И как бы даже радовало, при условии, что я собиралась бы взяться за эту работу.

– Так что, Вика, мы с вами договорились?

Я поправила очки на носу. Старалась не выглядеть слишком ошарашенной.

– Вы же сами сказали, Аркадий Михайлович должен решить всё с моей официальной работой. Мне, конечно, обещали отпуск…

– Уверен, мы обо всём договоримся.

Я раздвинула губы в улыбке.

– Тогда будем ждать, – сказала я ему, тем самым давая себе ещё шанс для отступления.

– Конечно, – не стал он спорить, но при этом очень внимательно на меня смотрел. – Я вам позвоню.

Я согласно кивнула и поднялась с неудобного стула. Андрей поднялся следом за мной. Снова протянул мне руку, на этот раз для прощания.

– Всего доброго, Вика. Вы очень интересная девушка.

Я невольно насторожилась и переспросила:

– В каком смысле?

– Очень вдумчивая, как мне показалось. Из-за этого страдает ваша решительность. Но, думаю, для вашей профессии, это весьма подходящее качество. Проверяете и перепроверяете, я угадал?

Такие угадывания с заглядыванием мне в глаза, мне не слишком нравились. Поэтому руку свою я осторожно из его пальцев освободила, выдала ещё одну натянутую улыбку и решительно попрощалась. Может, мне повезёт, и Андрей Веклер мне не позвонит?

Но подумать было о чём. Вечером, занимаясь готовкой ужина, я при каждой свободной минутке присаживалась у окна, и в задумчивости принималась смотреть на улицу. Изо всех сил пыталась разобраться в себе, в своих подозрениях, в своём настроении. Но встреча с Андреем не давала мне покоя. Я понимала, что встречаться с ним я больше не хочу. Не хочу, чтобы он меня разглядывал, не хочу, что смотрел на меня проницательным голубым взглядом и выдавал одно предположение за другим о моём внутреннем мире. Не скажу, что рядом с ним мне было неприятно, но явно не по себе. И слишком много воспоминаний его присутствие будило, хотя, лично он, вроде как, был ни при чём.

– О чём ты всё думаешь? – поинтересовался Вовка, в очередной раз появившись на кухне, в ожидании горячего ужина. Ухватил из вазочки сушку и захрустел.

А я возьми да скажи:

– Мне предложили подработку. Временную.

– Да? Хорошие деньги?

Я кивнула.

– Хорошие, Вова. Но дело не в этом.

– А в чём? – Вова заметно оживился, глаза загорелись. Он присел напротив меня и стал смотреть в ожидании интересных новостей. А я уже пожалела, что сказала ему. Но, если рассуждать здраво, кому мне говорить, если не любимому человеку? Если скрывать, тщательно фильтровать информацию, то, что это за отношения? Я всё ещё надеялась, что мы будем жить, как раньше, и близость – и эмоциональная, и физическая, – вернётся. И Вовка снова станет прежним, тем, в кого я влюбилась когда-то.