По приказу Партии и Правительства

До места мы добирались на метро и я старался меньше говорить, обдумывая вероятные варианты предстоящего разговора. Не выходя в город, мы прошли через пункт милиции московского метрополитена и поднялись на лифте. Проходя по коридору, я понял, что мы находимся в каком-то учреждении. Некоторое время я был в кабинете один, разглядывая обстановку и размышляя над тем, куда я попал. Дверь открылась и вошел Сергей Федорович с подносом…

Я совсем не знал человека с которым только что познакомился и старался держать дистанцию, понимая, что попал в ситуацию, где надо быть очень внимательным. Тем более, что было очевидно – Сергей Федорович живет в мире, который я знал только по фильмам и книгам. Но удивительно, у меня ничего не получалось. Это было похоже, на то, как в гости приезжают дальние родственники, которых ты совсем не знаешь. А они наоборот знают тебя очень хорошо. И ведут себя так, как будто в детстве меняли тебе подгузники. И обращаются с тобой так просто и естественно, что ты очень быстро начинаешь воспринимать их как близких для тебя людей.

С самого первого дня нашего знакомства, отношения с Сергеем Федоровичем не носили ни малейших признаков официальности. Это выражалось во всем его поведении, но особенно в разговоре, вернее в интонации. Этим же качеством обладал и Ион – о нем я расскажу дальше. Интонация была такая, как будто мы сидим на рыбалке, и он просит насадить червяка на крючок. Негромкая спокойная речь, я чувствовал, что он не подбирает слова. Взгляд был внимательный и добрый. Так со мной разговаривал отец. Каждый раз когда мы встречались, а промежутки между встречами были довольно большими, он начинал разговор как будто мы не виделись со вчерашнего дня.

Сергей Федорович работал в одном из отделов Коммунистической Партии Советского Союза, который отвечал за взаимодействие с рабочими и коммунистическими партиями в Латинской Америке.

– Если ты неравнодушен к испаноязычным странам, я могу дать тебе интересные материалы, – предложил он.

Потом он спросил, что я думаю о вступлении в партию. Я откровенно сказал, что даже не думал об этом. На что Сергей Федорович заметил, что если я хочу стать военным, я должен знать – девяносто процентов офицеров Советской Армии коммунисты.

В конце разговора он сказал, что надеется встретиться со мной после окончания школы, и возможно сделает мне предложение… И тут я не удержался и сказал, о чем я давно уже думал… Он посмотрел на меня очень внимательно и покачал головой.

– Нет! – сказал он. – Это место для тебя заказано и ты должен об этом знать.

Да, я знал об этом. Как-то отец сказал мне, что я могу выбирать себе любую профессию, но о карьере Джеймса Бонда я могу не мечтать. С рождения у меня была особая примета, которую невозможно было устранить.

– Но, если ты действительно хочешь быть офицером – ты им станешь, – сказал Сергей Федорович.

Я был разочарован, и видимо, это отразилось на моем лице…

– Будешь офицером и сможешь прожить интересную жизнь, – добавил он.

– Слышал ли ты такое слово – «Коминтерн»? – спросил Сергей Федорович.

Да, на уроках истории я слышал об этой организации. Но смутно представлял, чем она занималась, и знал, что ее больше не существует.

– Будет время, поинтересуйся, – предложил он.

Из Москвы я возвращался с «дипломатом» – очень красивым, закрывавшимся на кодовый замок портфелем, заполненным книгами. Подбор книг в «дипломате» был на первый взгляд необычным, и на вид некоторые из них не были похожи на книги из магазинов. Это были невзрачные брошюры на серой бумаге без имен авторов. Ни на одной из них не было грифа секретности, но меня предупредили, чтобы я никому их не показывал и не терял. Мне нужно было прочитать эти книги, как можно больше запомнить, и понять самому, какую информацию можно использовать, и в каких целях.

Три книги были обычными художественными произведениями испаноязычных авторов. Две книги – путеводители по странам Южной Америки, очевидно перевод с испанского. Две книги по психологии. Книга по тактике пехотных подразделений иностранных армий. Несколько брошюр о политических партиях в Чили, Перу и Колумбии. И одна стопка сшитых машинописных листов о левотроцкистом и маоистском движении в Латинской Америке. Многое было мне знакомо, читалось легко, и я с интересом, и увлечением принялся их изучать. Во время зимних каникул я должен был приехать на встречу с Сергеем Федоровичем.

***

Что происходит на небе? Массивные звезды пролетая с огромной скоростью, силой своей гравитации увлекают океаны и материки, и заставляют их сталкиваться и влиять на события. Или мелкий чиновник небесной канцелярии кладет циркуляр не в ту папку. А может шестеренки часов нашей жизни вдруг проскальзывают на один зуб, и происходят случайности, о которых мы могли мечтать только за час до пробуждения.