По прочтении сжечь. Тетрадь, найденная в Сунчоне

…Когда я думаю о верноподданных, погибших на поле брани и на своих рабочих постах, о всех тех, кто лишился жизни необычным путем, мои пять внутренностей разрываются от скорби.

…Я знаю истинные чувства верноподданных, но при нынешнем положении вещей должен стерпеть то, что нестерпимо, и вынести то, что невыносимо…»

Голос государя был записан на пластинку. На церемонии записи присутствовали министр без портфеля, директор Осведомительного бюро Симомура и несколько членов министерства двора и сотрудников Радиоцентра. По окончании записи они сейчас же окружили звукозаписывающий аппарат и стали передавать друг другу пластинку. Офицер армейского отдела главной квартиры, стоявший у двери рядом с двумя полковниками из флигель-адъютантской части, не успел заметить, кто взял пластинку последним. Затем сотрудники Радиоцентра быстро уложили в чемодан аппарат и микрофон и вместе с министром Симомура покинули апартаменты.

Было 23 часа 20 минут. Выступление началось ровно за 20 минут до этого.

9

В мятеже приняла участие только горстка офицеров, главным образом лейб-гвардейцев, и несколько десятков членов крайне правых организаций Виллы журавлиного клёкота. Школы великого Востока и Общества ясного духа. Остальные не сочли нужным примкнуть к выступившим. Среди них уже распространились вести о катастрофическом положении в Манчжурии. Вскоре эти вести подтвердились: советские танки продвигались вперед, шли с трех сторон на Синьцзин, фланги Квантунской армии уже были смяты.

Участники мятежа заняли все восемь ворот, ведущих в августейшую резиденцию, и убили командующего лейб-гвардией генерал-лейтенанта Мори, отказавшегося дать подчиненным ему полкам приказ о выступлении. Мы долго и тщетно искали пластинку, на которой был записан с августейшего голоса указ о капитуляции, чтобы предотвратить передачу этого указа по радио.

Вскоре мы убедились, что наше выступление не поддержано столичным гарнизоном. Под утро в наш штаб позвонил один из адъютантов военного министра и сообщил, что Анами и ряд других генералов покончили самоубийством. Это сообщение принял я. Адъютант добавил:

- Все мы сейчас идем на дворцовую площадь, последуем за их превосходительствами. Члены верноподданнических организаций тоже идут с нами.

Увидев, что я стою навытяжку и кланяюсь, Дзинтан выхватил у меня трубку и стал слушать. Потом, улыбнувшись, сказал:

- Вы решили разбиться вдребезги подобно яшме? Хорошо. Мы тоже придем. Спокойной смерти.

Он объявил всем, что операция по захвату власти прекращается ввиду кончины генерала Анами, намечавшегося на пост главы чрезвычайного правительства. Все решили пойти на площадь и умереть.

В разгар прощальной выпивки прибыл на грузовике отряд капитана Сасаки из Иокогамы - 20 солдат и 30 учеников технического училища - членов верноподданнической организации. Сасаки вызвался передать по радио обращение ко всем верноподданным, в котором будут объяснены причины выступления, - оно было направлено не против государя, а против тех, кто слишком рано сдался России.

Дзинтан предложил мне поехать с Сасаки, а после передачи приехать на площадь. К тому времени он и другие уже будут мертвы. Их трупы я смогу найти по именным конвертам.

Он сказал Сасаки, чтобы тот заставил покончить с собой не только своих солдат, но и школьников. Чем больше трупов будет на дворцовой площади, тем лучше. Американцы скажут: «Все эти верноподданные умерли, чтобы выразить свою любовь к императору. Династия - это святыня для японцев, не будем ее трогать». Чем больше трупов, тем лучше.

- Мы приедем, - сказал Сасаки и низко поклонился всем.

Я тоже поклонился и сказал:

- Мы приедем. Спокойной смерти.

В дверях я столкнулся с незнакомым полковником, худощавым, высокого роста. У него были усы, свешивающиеся вниз на корейский манер. Он отозвал Дзинтана в угол и стал шептаться с ним. Я еще раз поклонился своим друзьям и вышел из комнаты.

С передачей по радио ничего не получилось из-за воздушной тревоги. Радиостанция не работала.

Мы вышли из здания Радиоцентра, сели на грузовики и решили в последний раз в жизни проехаться по городу. Поехали на Кудандзака, затем на набережную реки Сумида и оттуда направились к дворцовой площади.

10

Подъехав к набережной Нисикитё, капитан Сасаки приказал всем слезть с грузовиков и построиться. Он произнес краткую речь о том, что государь, раздираемый чувством жалости к богоизбранному народу, принесшему в жертву сотни тысяч своих лучших сынов и дочерей в священной борьбе за счастье империи, и ощущая тревогу за будущее человечества, соизволил сегодня ночью наложить на себя руки и отойти в иной мир. Все истинные верноподданные, приняв на себя вину в том, что не смогли уберечь августейшую жизнь, должны последовать за его величеством. Все обязаны пойти сейчас на площадь и выполнить свой великий долг.

Окончив речь, Сасаки приказал отряду следовать за ним. Несколько солдат вдруг отделились от нас и побежали к грузовику. За ними побежали другие. Я выстрелил в них, но не попал. Выстрелил Сасаки, и один из солдат упал. Остальные прыгнули в машину и умчались.