По серебряному следу. Дворец из стекла

– Он рассказывал твоей матери, что отправляется в командировку, а сам на ее деньги содержал проституток в этом мире. Тебе известно, что какое-то время он выдавал себя за прославленного изобретателя Изамбарда Брюнеля? – В голосе Игрока звучало искреннее отвращение. Вообще-то, он планировал своими руками наказать соперника за всю боль, причиненную Розамунде, не говоря уже о муках ревности, которыми был обязан ему сам. Но почему бы не предоставить младшему сыну отплатить за обиду?

– Где он?

Захлопнув яблоко, словно таким образом мог запереть в нем и все увиденное, Уилл протянул его Игроку:

– Оставь у себя. Оно многое сообщит тебе о том, как легко люди поддаются соблазнам, хоть и покажет порой что-то, чего тебе видеть не захочется.

Уилл помедлил, но в конце концов сунул яблоко в карман пиджака. Игрок заказал для него одежду, подобающую сыну бессмертного. По словам големов, тот надевал ее с неохотой. Его брат следил за своей внешностью не в пример лучше. Джекоб Бесшабашный был всегда хорошо одет, даже когда потрепанный и в пыли возвращался после очередной охоты за сокровищами. Он был, без всяких сомнений, достойным сыном Джона Бесшабашного.

– Вот. На обратной стороне я записал тебе адрес гостиницы. – Он протянул Уиллу одну из своих визитных карточек. В случае с его братом они оказались полезными, но в этом мире на волшебство полагаться не стоило. – Он в Чарльзтауне. Отсюда меньше часа.

Уилл разглядывал надпись. Неужели он всерьез пытается убедить себя, что не желает отомстить отцу?

Искушая людей, не нужно торопить их поддаться искушению. Они должны сделать это по собственной воле.

Игрок подошел к коробке с книгами, которую принес голем. Ну конечно. Они вечно путают названия. Одну из книг никак нельзя было ставить в открытый стеллаж – только в один из его надежно запертых шкафов. Она была в серебряном переплете, а ее содержание превращало смертных в Волшебные языки, способные оживлять печатные слова. Книжник очень завидовал ему из-за этой магии. Долгое время Игрок использовал книги вроде этой, чтобы путешествовать по другим мирам, но они были слишком непредсказуемы, потому что любили жить собственной жизнью. С зеркалами сложностей гораздо меньше.

Уилл все еще таращился на карточку.

Наблюдая за ним, Игрок вдруг и правда ощутил прилив нежности. Не передал ли он ему по наследству свое бессмертие? Бессмертие на пару с нефритовой кожей… Если правильно за это взяться, можно сделать из него бога. Вроде того, что Аполло сотворил тогда с тем юным греком. Нет, это делает их слишком могущественными. Лучше, чтобы младшенький Розамунды вообще не догадывался о своей исключительности. Поняла ли Темная Фея, что юнец, которого она одарила нефритовой кожей, – его сын?

– Сколько он пробудет в гостинице? – Уилл сунул карточку в карман, где прорисовывались очертания яблока. Игрок велел вшить во всю одежду сына магию поиска и защиты.

– Целую неделю. Он встречается с производителями оружия и продает им изобретения вашего мира. У моего кучера распоряжение отвезти тебя в Чарльзтаун в любое время. Если хочешь.

Они должны сделать это по собственной воле.

– А что, если проявится нефрит?

Уилл действительно просит его совета? Игрок был потрясен тем, насколько его самого это тронуло.

Сын Розамунды…

Может, показать ему зеркало, где он поддерживает ее жизнь? Нет, пока слишком рано. Изначально он хотел назвать сына Гийомом – французский вариант имени Уильям. Интересно, что означает оно – «рьяный защитник»… Может, это его предназначение? Будет ли он когда-нибудь предан ему так же, как королю, которому однажды служил? Заманчивая мысль. Даже если непросто будет настроить Уилла против брата. Или даже подвести его к тому, чтобы убить ребенка Джекоба. Вот это задача!

– Не волнуйся. Нефрит проявится, – сказал он. – И ты наконец накажешь Джона Бесшабашного за все, что он причинил твоей матери.

Нужно давать им то, чего они втайне давно уже страстно желают. А в этом случае он одновременно исполнит и собственное желание.

В тот же вечер Игрок велел кучеру отвезти его в Чарльзтаун.

А еще он подложил в комнату Клары томик лирических стихов. Несколько стихотворений написал он сам. В этой области он приобрел некоторую известность – разумеется, под именами разных смертных. Время от времени он находил забавным искать рифмы к слову «сердце», хотя у него самого его и не было… Более того, несколько его сборников были в коллекции у Книжника, а тот даже не подозревал, кто их автор. Когда-нибудь он ему об этом расскажет. Несколько более пикантной задачей будет раскрыть Кларе, что он отец ее прежнего возлюбленного. Но и это не к спеху. Возможность еще представится. У него в распоряжении целая вечность, и да, однажды он сделает ее бессмертной, хотя Воин ее от этого предостерегал.