По Северо-Западу России. Том I. По северу России

Часов около восьми вечера показался город Мезень, медленно выдвигавшийся влево. Он стоить на правом берегу и ясно виден верхушками своих двух церквей.

Берег, вдоль которого вытянулся город, возвышается над уровнем реки сажени на четыре. В городе имеются улицы, недурные дома; но тундра пробивается к самым крыльцам их, и кочки почтенных размеров мешают ходьбе и езде. Главная улица, Богоявленская, переименована во Владимирскую. Большинство мужского населения имело на себе оленьи «дахи» и «малицы», иногда покрытые полотняными или ситцевыми балахонами; на головах мужчин виднелись меховые шапки; женщины кокошников тут не носят, а обвязывают головы платками, оставляя на лбу два конца их колыхаться небольшими рожками. В самой Мезени жителей около двух тысяч человек: каменных домов — один, деревянных — 195. Самоедов в Мезени только двое мужчин и две женщины; живут они близ города в своих чумах. Прежнее название Мезени — «Большая Слобода» — и теперь еще в ходу у местных жителей. Впервые упоминается о Мезени в жалованной пинежанам грамоте 1607 года, как о селе, ставившем подводы до Кулойского посада; грамотой этой мезенцы освобождены от дачи судов и снастей в Колу, но зато увеличен с них денежный сбор «на Пинежанский уезд и на Кеврольский стан, и на Мезень прибавлено 116 руб.,.7 алтын, 2 деньги», что составляло ровно 1.000 рублей годового взноса податей. Ранее 1667 года мезенец Фома Кыркалов посылался для обследования Новой Земли, а в 1667 году, по грамоте 30-го марта, тот же Кыркалов отправлен был для разыскания медной руды по реке Цыльме с пустозерским воеводой Нееловым.

Враждебные вторжения сибирских самоедов в Большеземельскую тундру принудили московское правительство иметь на Мезени отдельного воеводу, а значительное движение русских людей за Урал, во избежание платежа податей, обусловило постановку в Верхотурье крепостной заставы с командой. С 1668 года мезенцы, заодно с сошными плательщиками девяти уездов, начали платить по 60 рублей с сохи на постройку гостиного двора в Архангельске. В конце XVII века таможенные и кабацкие пошлины не отдавались более казной на откуп, а собирались целовальниками, что свидетельствует о бедности и ничтожном значении Мезени, тогдашней «Большой Слободы».

Новый собор, Богоявленский, деревянный, освящен в 1861 году; он — о пяти чешуйчатых куполах, с небогатым иконостасом, на котором в три ряда виднеются изображения святых; эти изображения новые, старые иконы развешаны по сторонам; над церковью — гладкий, будто в комнате, потолок. Подле этого нового собора, рядом с ним, высится старая деревянная, крытая шатром, со сквозной галереей наверху, колокольня; её однолеток, старый собор, находится шагах в полутораста и обведен общей с новым собором решеткой. Оба они стоят на зеленом лугу. Собственно говоря, трудно понять, почему понадобился в Мезени новый собор, заурядный по архитектуре и не каменный, если подле него в полнейшем здравии старого, массивного, неразрушимого леса красуется собор древний, вполне типичный, характерный. Он освящен в 1718 году, следовательно, почти одновременно с церковью Вытегорского погоста Олонецкой губернии, построенной, будто бы, по собственноручному плану Петра I, и имеющей с ним некоторое сходство. Центральных куполов на нем пять, причем средний высится на конусообразной основе; кроме того, имеются купола над приделами; все они крыты чешуйками; высокие, плоские кокошники очень красиво взламывают своими изогнутыми очертаниями прямые линии главного кубического основания собора. Древний иконостас — в четыре яруса; в соборе — два придела, но есть еще и третий, пристроенный не совсем симметрично, во имя Алексия Божия Человека. Престольный образ собора — Рождество Богородицы. В общем, включительно с колокольней, это — один из самых цельных, сохранившихся до нас, деревянных памятников Петровского времени и, как таковой, требует сбережения и поддержки.

Мезень. Новый собор.

Мезень. Старый собор.