По Северо-Западу России. Том I. По северу России

На подвижных двинских островах поднялась и выросла подвижная, колоссальная фигура Ломоносова; он родился в 1712, умер в 1765 году; следовательно, человеком далеко не старым. Бурливы, как волны Северного моря, были судьбы Ломоносова; по образцу прибрежных скал, окаймляющих Мурман, сложились его мощные, упрямые воззрения; мальчишка-помор, еще подростком, побывал он и в расколе, широко раскинувшемся по тогдашнему Северу, так как отец его, Василий Дорофеев, был раскольником; в Москве собирались постричь его во священство для проповеди в языческой Карелии; Марбург, Фрейберг, женитьба на немке, бегство от долгов, Шувалов, дружба с ним, академия, преувеличение буйства и его неприятные последствия, дело мести всяких ничтожностей, вроде профессоров Винцгейма и Трускотта, и рядом с этим серьезнейшие научные работы, исследования, ученые записки, оды, множество самых последовательных усилий и трудов по всем отраслям знаний и, наконец, начало русской литературы... Не правда ли, как это мало для крепыша-помора в недолгую, едва только полвека длившуюся жизнь?! Ломоносов, несомненно, самый северный, самый полярный из всех гениальных крепышей, из всех талантов мира, и он наш, он русский, родился в соседстве Холмогор. 3-го октября 1868 года в деревне Денисовке последовало торжественное открытие Ломоносовского училища, на добрую память, пользу и назидание потомкам. В Архангельске поставлен Ломоносову памятник, который сооружен на добровольные пожертвования и открыт 25 июня 1832 г. Хотя он воздвигнут по проекту знаменитого Мартоса, но, в сущности, один из самых неудачных памятников в России. Крестьяне рассказывают о Ломоносове, будто «человек этот рукой тучи отводил, против Божья веления шел; Бог-от камнем ему нос перешиб, потому, значит, Ломоносовым прозывается». Так говорит о слышанном на месте г. Михайлов. Говорит он также, что приходят к памятнику и такие люди, что молятся на него и зажигают вдоль ограды свечи, сбиваясь с толку изображением крылатого гения, ангела. Училище «Ломоносовское», открытое в Денисовке в 1868 году, помещается в одноэтажном здании, в десять окон. В нем приходящих 45 мальчиков и 20 девочек. О самом Ломоносове на месте его родины ничто решительно не напоминает, если не считать небольшого прудика, в который, как говорят, отец его сажал пойманную рыбу; прудишко маленький, зеленеющий.

Холмогоры. Денисовка. Ломоносовское училище.

В связи с именем Ломоносова, или, вернее, с именем зятя его Головина, находится, говорят, ныне захилевший промысел холмогорских костяных изделий. Не столько в Холмогорах, сколько в волостях, с легкой руки Головина, пошло это дело. Это известные шкатулочки, безделушки, футлярчики и пр., изготовляемые из костей, остающихся за употреблением мяса, а также из моржовых клыков; они состоят из более или менее дробных костяных арабесков, сквозь которые блестит разноцветная фольга. Делают также костяные ножи, вилки, ложки, шахматы, игольники; кто не знает в продаже изображения оленей, запряженных в самоедские санки? У некоторых из местных техников есть так называемые «секреты», то есть особые способы приготовления, например, цепочек, состоящих из колечек, продетых одно в другое. Максимов основательно заметил, что давно бы надо прийти на помощь костяникам, ознакомив их с порядочными рисунками. На маленькой выставке, устроенной здесь, имелось только незначительное количество костяных изделий.

Архангельск.

Общий вид города. Древнейшие судьбы его. Периодические обновления. Хорошее будущее. История судостроения. Отношение к Архангельску Петра I. Собор. Соломбала. Льняной и смоляной буяны. Браковщики. Цифровые данные о торговле. Выставка. Отъезд на шхуне «Норденшильд». Ее былое.

Часов около десяти, пасмурным утром, пароход приближался к средоточию нашего Севера, к Архангельску. Из храмов ближе других виднелся Архангельский монастырь с его пятью темными, почти черными вздутыми куполами; далее по берегу выдвигался собор с пятью зелеными главами, покрытыми золотыми звездами.

Двина делает тут поворот вправо, и поэтому всей замечательной длины города, тянущегося, как и Холмогоры, вдоль берега, сразу не оглядишь: Троицкая, главная улица его, идет на семь верст. Вдоль вытянутых подле берега судов и поморских классических шхун, впервые встреченных подле барок, паузков и пароходов, судно взяло вправо и стало приближаться к пристани. Влево глянули поросшие зеленью исторические: Моисеев остров, Заостровье, Кегостров, с их церквами; глянула вдали не менее историческая Соломбала со своим собором; пароход миновал две стоявшие на якоре казенные паровые шхуны: «Бакан» и «Полярную Звезду», имена которых знакомы всему побережью Ледовитого океана, и, наконец, остановился. Пристань устроена у самой таможни, одного из громаднейших казенных зданий, имеющего два высокие, полукруглые купола, — здания, свидетельствующего величиной своей о том, что оно было рассчитано на гораздо более широкую, на очень обширную деятельность порта.