По следам «Мангуста»

Ее детство прошло в невысоком доме на самом берегу залива Карденас. Дом был покрыт красной полукруглой черепицей. Улица называлась звучно: авенида Централь. Длина улицы – двести метров, вокруг такие же домишки рыбаков, деревянный мостик, чтобы пройти к причалам. Запах тухлой рыбы, развешенные сохнущие сети и небольшой рынок, где продавали то, что сумели добыть из вод залива и пролива. Зимой в основном уходили на рыбалку с приезжими американцами. После выхода «Старик и море» Хемингуэя они пытались поймать «большого марлина» и быть более успешными, нежели бедный рыбак с Кубы. Сама большая рыба им была не нужна, им нужен был успех, и его пытались купить. Вот только рыба на деньги не клюет…

Александр впервые обратил внимание на Кончиту. Он был старше ее на восемь – десять лет, а в этом возрасте это существенно, к тому же должность командира группы не располагала к заигрываниям с подчиненными. За ней пытался ухаживать Лёва, но без особого успеха. Она даже улыбалась редко, вела себя замкнуто. Отец ее разговорил, и у нее появились какие-то эмоции на лице. До этого все видели только жутко сосредоточенную девочку себе на уме. Немного оживлялась, когда появлялся Фидель или Алейда. К остальным относилась настороженно. Хотя враждебности не проявляла. У нее довольно короткая стрижка, волосы затянуты сзади в тугой узел. Внешне немного напоминает наших украинок или казачек с Дона или Кубани. Скорее всего, из-за темно-каштановых волос и темных глаз. Отец говорил, что Вилабиа – испанцы, только не из первых, приехавших на Кубу, а из гальерос, эмигрировавших на остров не так давно. Лицо чуть вытянутое, что явно выдает в ней европейку, кожа светлая, с небольшой оговоркой по Фрейду: загар не считается. Просто отличается по цвету от многих на острове, здесь у большинства кожа много темнее и явно видны африканские черты.

– Да, мои дедушка и бабушка переехали на Кубу из Хинона. Это на севере Испании, они баски, не испанцы. Но моя мама была испанкой.

– Твой отец рассказывал мне, что в юности он помогал эмигрировать с Кубы Хосе Пересу, – припомнил Владимир Иванович.

– Этого я не знаю. Знаю только, что отец стал членом партии в тридцать шестом, когда воевал в Испании.

– Да. Мы с ним там познакомились. Только он уехал обратно на Кубу в тридцать восьмом, а я вернулся в Москву. Ну, а потом пересеклись в Гваделупе.

Тут появился Лёва, который все испортил. Он зашел в столовую за соком и, вместо того чтобы взять из холодильника свежевыжатый апельсиновый сок с мякотью и удалиться, заметив людей на балконе, поперся туда. Появление еще одного слушателя остановило воспоминания Кончиты, она встала и попрощалась с присутствующими, пожелав им спокойной ночи. Генералу пришлось напомнить старшему лейтенанту о субординации.

– Извините, товарищ генерал, я в темноте вас не рассмотрел.

Недовольный Владимир Иванович вышел с балкона, не попрощавшись.

– Что это он? Что случилось? Чего он на меня набросился?

– Лёва, ты все время забываешь о том, что мы находимся не на курорте, а выполняем задание особой важности. Ты же должен был сменить Михаила в дежурке?

– Да вот, сока решил на дежурство взять.

– Взял?

– Так точно! Разрешите идти, товарищ командир группы?

– Идите, попросите Михаила ко мне зайти.

Народа не хватало, поэтому отдыхать членам группы приходилось урывками. Хорошо еще, что телевизионное оборудование было расставлено достаточно грамотно, и некоторые изменения в схему обзора были дополнительно включены уже Михайловым, который был главным специалистом в группе по этим системам. Тем не менее оставалось только надеяться на большую долю везения, что ничего не произойдет. Группа была слишком мала, чтобы надежно прикрыть эту территорию. Кончита дежурств не несла, она занималась в основном связью и кухней.

Прибывший Михаил доложил об отсутствии происшествий, и офицеры разошлись по своим комнатам.

В 03:30, еще до смены Галича, «Скромный» доложил о пролете двух транспортных машин на малой высоте, курсом 165° в направлении Тринидада и Санта-Клары. Передали сообщение в Гавану. Воздушное пространство нарушалось достаточно часто. В покое остров оставлять не желали. Наверняка ночные гости что-то везут в этих двух машинах. Но их курс лежал мимо Варадеро, поэтому тревогу никто не объявлял. У Усова была сформирована «тревожная группа», которая могла подоспеть за пятнадцать – двадцать минут после объявления тревоги. И была связь с 7-м батальоном, с которым, как и говорила Кончита, удалось наладить взаимодействие и даже отработать отражение атаки с моря с обоих направлений. Но им требовался час, чтобы добежать до этих позиций.

Михаил задействовал линию, которая шла в Санта-Марту, и установил там камеры наблюдения, так что дорога в трех местах просматривалась. В 04:00 Лёвушку сменил Александр, а через два часа ему неожиданно принесла кофе и бутерброды Кончита. Большой необходимости в этом не было, американская машина для приготовления кофе стояла в помещении дежурной комнаты. Но Саша не стал отказываться от завтрака.