По следу лжи

– Так я теперь день и ночь буду у твоей постели дежурить? Может, наймем сиделку? А у меня дел по горло. Вон Славик, чуть не обманул меня с квартирой. Надо как можно скорее оформить ее на себя. А для этого – хочешь ты этого или нет – мне придется отправиться в Северную столицу.

– Может, ну ее, эту квартиру? – вздохнула матушка. – И потом, куда же он денется, если ты оставишь его без жилья?

– А тебе кого больше жаль – меня или его?

– Тебя, конечно.

– Тогда не мешай мне создавать ту жизнь, о которой я мечтаю. Или ты думаешь, меня устроит та, какую ведешь ты, – от пенсии до пенсии? Спасибо скажи, что я тебя поддерживаю, а то бы давно в нищенку превратилась.

– Спасибо, доченька! Но я очень боюсь, что ты со своим неугомонным характером вляпаешься в какую-нибудь историю.

– А ты за меня не бойся. Я веду себя предельно осторожно. Как ты меня и учила. До сих пор я была хорошей ученицей. Тогда почему такое недоверие теперь?

– Так ведь Симу же убили, а Лизу в убийстве обвиняют.

– А я-то здесь с какого боку? Да и Лизу больше некому навестить, кроме меня.

– У нее есть родители. Я боюсь, что когда они приедут, то расскажут, что мы их родственники. И полиция начнет нас тоже подозревать.

– Я что – наследница, чтобы меня подозревать? Пусть вон Лизку подозревают. Только ей была выгодна тетушкина смерть.

– Какие ты ужасные вещи говоришь, Юленька! Да разве могла такая тихоня, как Лиза, совершить это ужасное преступление?

– Ах вот, значит, как?! Лизка не могла совершить, потому что тихоня, а если я не тихоня, то на меня думать можно?

– Да что ты такое говоришь, опомнись! – перепугалась матушка.

– Это ты опомнись! Общеизвестный факт, что в тихом болоте черти водятся. А потому не спеши защищать Лизку. Пока неизвестно, как там все обернется. А чтобы ненароком на нас с тобой подозрение не упало, нужно немедленно признаться в том, что мы родственники. Иначе, когда следователи сами докопаются до сути, будут считать, что мы осознанно это скрывали. Так что как ни крути, а ехать в Санкт-Петербург мне нужно. И не спорь, – остановила она матушку, открывшую было рот, чтобы высказать еще какие-то опасения. – Я еду! И никто меня не остановит.

Помня о том, что регистрировать на себя квартиру пока еще не время, Юленька даже не подумала о том, чтобы взять документы с собой. Теперь она достанет их из тайника под стиральной машиной только в двух случаях: если придется доказывать свою невиновность, или после приговора суда, когда Лиза будет объявлена виновной в убийстве тетушки. А пока пусть лежат себе потихоньку в укромном месте.

Созвонившись с родителями Лизы, которые уже прибыли из заграницы на выручку дочери и остановились в гостинице, Юленька отправилась в Северную столицу на разведку.

Она терпеть не могла притворяться, но дело того стоило, а потому ей пришлось и поплакать с родителями Лизы, и поохать с ними о несправедливости жизни, и посочувствовать, предлагая свою помощь. Но так как у Лизы откуда-то появилось целых два адвоката, Юленька направила свою буйную энергию на выведение из депрессии стареньких родственников, которые еле ноги передвигали от постигшего их горя. И было ясно, что надолго их не хватит, и совсем скоро любящие родительские сердца надорвутся в стенаниях и не выдержат напора надвигающегося на их бедную дочь несчастья.

Тем временем Юленька получила от суровой и пронизывающей ее насквозь настороженным взглядом следовательницы разрешение на свидание с родственницей и подругой детства. Свистунова ей сразу не понравилась, и Юленька решила быть с ней предельно откровенной, играя не чужую, а свою роль – роль глуповатой блондинки, думающей только о веселье и беззаботной жизни.

– У вас красивый загар. Были на море? – спросила следовательница.

– Да, в Сочи.

– Одна?

– Ну почему же сразу «одна»? У меня муж есть, – гордо ответила Юленька. – Вот с ним и была.

– А сколько вы там были?

– Что-то около двух недель, не больше. У меня кожа нежная и особо солнца не терпит.

– А где сейчас ваш муж?

– Уехал за границу по путевке, у него еще не весь отпуск использован.

– А почему вы с ним не поехали?

– Должны же мы когда-то отдыхать друг от друга.

– Понятно, – усмехнулась Свистунова. – Хорошо, что вы сами объявились, а то я вас уже разыскивать собралась.

– Зачем?! – округлила от страха глаза Юленька.

– Чего вы так испугались? – прищурилась следовательница, впившись в нее инквизиторским взглядом. – Есть что скрывать?

– А чего мне скрывать? Мне скрывать нечего. Я чиста как стеклышко.

– Ну-ну, поживем – увидим.

– И видеть нечего! – разозлилась Юленька и тут же сменила тему: – Скажите, а может, Лизе еще одного адвоката нанять?

– Да хоть десять. Ей уже никто не поможет.

– Бедные ее родители! Они просто с ума сходят от беспокойства, – прослезилась Юленька. – Мне их так жалко.

– А Лизу не жалко? – осторожно спросила следовательница.

– Что вы такое говорите?! Конечно же, жалко. Она моя единственная подруга.

– Да, и родственница тоже. Ей положено два свидания в месяц. Она подала заявление на встречу с родителями и с вами.