По следу смеющегося маньяка

Внизу у лестницы стоял растерянный Джек Кили, ночной сторож. Еще несколько лет назад Кили был блестящим прыгуном с трамплина, но очень неудачно упал и в результате сломал себе шейные позвонки. С тех пор он вынужден был носить на шее тяжелый кожаный корсет. Ему было около сорока, на его обветренном лице ярко выделялись ясные серые глаза. Я знал, что он боготворил Лэндбергов, предоставивших ему работу, благодаря которой он мог находиться рядом с лыжниками. На нем были шерстяные синие брюки и клетчатая рубашка. На стойке я увидел брошенные куртку и меховую шапку, как будто он только что вернулся с улицы.

Макс подоспел сразу за Питером:

- Джек, это Питер Стайлс. Джек Кили, наш ночной сторож. Джек, ты слышал кого-нибудь на улице несколько минут назад? Кто-то смеялся, как сумасшедший.

Кили выглядел озадаченным.

- Я ничего не слышал, Макс. Здесь все окна закрыты, а ветер завывает, как тысяча чертей.

- А где по отношению к парадному входу находятся окна номера двести пять? - спросил Питер.

- Слева, - сказал Джек.

- Подожди, Питер, - сказал Макс. - Джек, кто-нибудь входил сюда с улицы за последние несколько минут?

- Нет, - сказал Кили. - Парадную дверь закрыли приблизительно без двадцати три. Все живущие в коттеджах покинули главное здание.

- Вы все время находились здесь, за стойкой? - спросил Питер.

Кили крепко сжал губы.

- Не обижайся, Джек, - сказал Макс. - У Питера есть причины спрашивать, и он крайне взвинчен.

- Я только что закончил внутренний обход, когда на коммутаторе зажглась лампочка номера мистера Стайлса, - сказал Кили. - Но в здание никто не мог войти через парадное без звонка, мистер Стайлс. Им пришлось бы подождать, пока я не открою. Здесь никого не было.

- Я хочу осмотреть все снаружи, - сказал Питер. - Там могут быть какие-нибудь следы.

Он накинул на голову капюшон парки и двинулся к выходу. Я последовал за ним вместе с Кили.

Как только Питер открыл дверь, на нас набросился колючий яростный ветер. Питер спустился и завернул за левый угол здания. Тропинка была расчищена, и по бокам стояли сугробы в три фута высотой. Поверхность дорожки покрылась льдом от мороза и оттепелей. Она была посыпана песком, который тоже замерз, но все-таки давал опору ногам. На ледяной поверхности отпечатались сотни следов.

Питер глянул вверх, где находились окна нашего номера.

- Он должен был находиться точно здесь, где сейчас стоим мы, - сказал он мне.

Он оглянулся на темнеющие очертания коттеджей. Резкий ветер бил нам в лицо.

- Сколько здесь коттеджей, Кили? - тихо спросил он.

- Двадцать три, - ответил Кили.

- Если он не вошел в "Логово", значит, он должен быть в одном из них, сказал Питер.

Я понимал, что он готов был стучать в каждую дверь, задавать вопросы, устроить настоящее расследование. Затем он покачал головой:

- Если мы начнем обыскивать коттеджи, мы вспугнем его. А проблема в том, Джим, что я не узнал бы его, даже если бы он стоял прямо здесь. В тот день, год назад, я так и не сумел увидеть его лицо. Ну да ладно, может, завтра он снова засмеется - а уж я буду ждать!

В ту ночь мы больше не смогли заснуть. Наша комната выстудилась, и Кили принес нам полный кофейник. Мы возбужденно разговаривали. Время от времени Питер подходил к окну и выглядывал в черную мятущуюся ночь. Макс передал ему список гостей, остановившихся в коттеджах. В двадцати трех коттеджах проживали пятьдесят два человека. Только шестеро из них - три супружеские пары - находились в "Дарлбруке" в тот день, когда год назад с Питером случилось это несчастье. Макс прекрасно их знал и был готов поручиться за них. Они были его давними клиентами. Никто из них не обладал специфическим смехом. Макс был уверен в этом.

Наконец настало утро, и до нас стали доноситься звуки пробуждающейся жизни в "Логове". Мы побрились, приняли душ и оделись. У Питера изменились планы. Он уже не мог составить компанию Джейн Причард. Около половины девятого, когда мы были готовы спуститься к завтраку, Питер позвонил в местное отделение полиции и попросил соединить его с сержантом Гоуэном, который год назад расследовал это дело. Ему сказали, что Гоуэн находится где-то на выезде. Питер оставил для него просьбу позвонить ему в отель.

Мы спустились в столовую. Питер решил, что он все объяснит Джейн, после чего я составлю ей компанию за завтраком, в то время как он начнет свою охоту за преступником. В ожидании Джейн мы заказали себе кофе и сок.

В четверть десятого она еще не появилась. Мы сидели, потихоньку отхлебывая кофе и оглядывая посетителей. Натянутый как струна, Питер прислушивался к голосам и к каждому взрыву смеха. Люди были уже одеты для катания на лыжах. Вся атмосфера столовой была наполнена радостным предвкушением предстоящего зрелища соревнований, здоровьем и оживлением. Здесь были все условия для того, чтобы отдыхающие могли весело отдохнуть, и они намеревались вовсю этим воспользоваться.

Около половины десятого к нам приблизился Макс, выглядевший бледным и больным.

- Не могли бы вы оба подняться ко мне в кабинет? - спросил он. - Это в связи со вчерашней ночью. - Его голос звучал глухо.