По темной стороне

Я не успела встать. Только закрыла книгу, которую читала до его появления, как он оказался рядом, оставив промокший насквозь грязный плащ валяться у дверей.

– Держи. – На одеяло, прямо мне на колени, упало что-то дрожащее, косматое и тихо скулящее.

– Это… что?

– Замена нарзам. – На покрывало рядом со мной он садиться не стал, расположился на полу, прямо на шкуре, обессиленно привалившись спиной к кровати. – Сил нет смотреть, как ты с ними нянчишься. Это хотя бы живое.

Живое испугано мякнуло, дергаясь в моих руках, и попыталось забраться под одеяло.

– Это… подарок? – растерялась я, с трудом удерживая извивающееся мокрое тельце. Животное было размером с некрупную кошку, а силищи – как в медведе.

– Да.

– Мне?

На меня странно посмотрели и задали интересный вопрос:

– А кому еще?

– То есть это странное, мокрое, дрожащее чудовище – твой мне подарок? – дотошно уточнила я, не обращая внимания на хмурый вид моего кошмара. – Делмар о нем не знает, верно?

Раяр медленно кивнул, и по его лицу было прекрасно видно, что он уже успел пожалеть о своем желании подарить мне этого монстрика.

– Когда обсохнет, выглядеть будет лучше, – попытался оправдаться хищник.

А я смотрела на это мокрое несчастье и не могла поверить. Сам. Взял и подарил мне питомца. Сам же додумался, без посторонней помощи.

Мне же всегда хотелось кого-нибудь завести. Сначала собаку, потом кота, ну, или хоть хомячка, но мама отговаривалась аллергией, как-то безапелляционно заявив на скромное предложение завести хотя бы сфинкса, что в ее доме не будет жить лысое исчадие ада, даже если у нее на него и нет никакой аллергии. И вот теперь у меня был свой собственный домашний питомец, которого я буду любить и который будет страдать от моей любви.

Монстрик сдавленно мрякнул, когда я прижала его к груди. Вот только заглушить мой растроганный всхлип он не успел.

– Яна? – растерянно позвал мой кошмар, среагировав на подозрительные звуки и, конечно же, поняв все неправильно. – Не нравится? Я сейчас же избавлюсь от него, только не надо…

– Да не буду я сырость разводить! – перебила я, в подтверждение серьезности своего заявления громко шмыгнув носом. Раяр потерянно затих, не понимая, почему я собираюсь плакать и зачем выползаю из-под одеяла.

На шкуру рядом с ним я свалилась неловко, одной рукой прижимая к себе ошалевшего от всего происходящего питомца, а другой обнимая хищника за шею.

– Спасибо.

– Ты не рада…

– Рада, ты просто не представляешь, как я рада, – пробормотала, уткнувшись лбом в его мокрое плечо. Запах крови усилился.

– Я же чувствую, – с укором попытался он уличить меня во лжи, – это не радость. И ты плачешь.

– Тоже мне, знаток радости.

Монстрику надоело висеть почти у меня под мышкой, и он снова попытался вырваться на свободу. Если бы не Раяр, ему бы это даже удалось, но кошмар поймал вывалившегося из моего захвата мохнатика, перехватив его за шкирку. Тот сразу затих, поджал лапки и притворился смирным.

И пока хищник держал мой подарок, у меня освободилась и вторая рука, чтобы просто задушить Раяра в благодарных объятиях.

– Раяр, я тебя обожаю!

Кошмар молчал, медленно, недоверчиво коснувшись ладонью моей спины, погладил, будто к чему-то прислушиваясь, и только после этого крепко обнял.

А я, тихонечко всхлипывая, все никак не могла успокоиться. До крайности растроганная, вытирала текущие слезы об его рубашку, все крепче сжимая объятия. Он не возмущался, не шевелился и, кажется, даже не дышал, сраженный волной моих эмоций. Ярких, горячих и неповторимых, ведь сбылась моя детская, самая заветная мечта. И пусть мой домашний питомец страшный и, скорее всего, опасный, он все равно был самым лучшим подарком на свете.

– Раяр, а давай… давай ты теперь сам будешь выбирать мне подарки, а? Делмар, конечно, молодец, но давай лучше ты.

– Не думаю, что это хорошая идея, – неохотно признался он, чуть встряхнув монстрика. Тот начал шевелиться, заметив, что на него не обращают внимания, но быстро осознал всю бессмысленность своих телодвижений и затих. – Я не знаю, что принято дарить…

– Но с этим чудищем же ты как-то определился, – перебила я, чуть отстранившись, чтобы заглянуть ему в глаза. – И вот, подарил ведь.

– Это другое. – Рука на моей спине поднялась чуть выше, на уровень лопаток, прижимая сильнее к мокрому кошмару, будто он опасался, что я попытаюсь вырваться после его следующих слов. – Мне не нравится, что ты так сильно привязалась к нарзам. Потому я решил найти для тебя что-то более подходящее.

– Нарзы останутся со мной, – на всякий случай предупредила я, и воинственное курлыканье мочалок поддержало мое заявление.

– Я не собирался их забирать. – Раяр пожал свободным плечом, к которому не прижималась я, и носа опять коснулся густой запах крови.

– Ты ранен.

– Яна, я пытаюсь объяснить, – протянул он с укором.

Я не обратила внимания на его недовольство, требовательно заглядывая в бессовестные глаза. Сидит, кровью истекает и не признается.

– Но ты ранен!

– Царапина, – отмахнулся он. – Когда я забирал щенка, вернулась мать.