По ту сторону черной дыры

Пока Настя собиралась с мыслями, в дверь постучали.

Не заперто! – сообщил торжественно Андрей. На пороге возник Довгалев. Он улыбался.

– Товарищ лейтенант, прибыл в ваше распоряжение!

– Иди ты, Саня, в задницу! – доверительно произнес «товарищ лейтенант».

– Тогда, Андрюха, собирай манатки и поехали к сэру полковнику – приказано вас обоих доставить туда.

– Кем приказано? – нахмурился Волков.

– Их величеством Елисаветой Петровной. Русским языком сказано доставить вас к ней на предмет подготовки к церемонии, – видно было, что Александр цитирует приказ. У него с риторикой дела обстояли не лучшим образом.

– А передал тебе этот приказ Булдаков?

– Как ты догадался? – удивился Довгалев.

– Его способ построения фраз мне в гробу будет сниться, – сказал Андрей, – ты, Саня, помнишь его дружеский шарж на гомиков?

– Я смотрю в унитаз хохоча – у меня голубая моча?

– Он самый! Кто еще кроме нашего майора мог придумать такое?

– Ты! – буркнул Довгаль, – кто водки нажравшись, орал: «Бурные оргазмы сотрясали тело. Мы и не заметили, как время пролетело»?

– Было такое! – расхохотался парень.

– А кто «Технологию» извратил? «Нажми на кнопку – получишь хрен в попку»!

– Какой такой «хрен»? – спросила Анастасия, – что еще за извращение?

– Анальный внедреж, – пояснил Довгаль, – тебе еще Андрюха не…

– А вот я вас сейчас по вые, господин хороший! – вскипел лейтенант.

– Ну вот, а майора обвиняешь в излишней витиеватости!

– Так! Бери моноблок и чеши в свою телегу! Кстати, захвати с собой вот эту пигалицу – мне переодеться нужно, – у Довгалева отвалилась челюсть:

– Как? Вы еще…

– Ефрейтор! – погрозил ему кулаком Волков.

– Понял! – щелкнул каблуками Александр, и уже уходя бросил:

– А я-то, дурак, подумал…

– Саша, это не по моей вине! – донесся до Андрея отдаляющийся голос Насти.

Чертыхнувшись, парень принялся за одевание. Брюки он натянул довольно быстро, тем более, что раненая рука немного помогала. С рубашкой тоже не было заминки. Намного труднее налез китель. Затем последовала полная ерунда.

В итоге, сконфуженный лейтенант появился на крыльце минут через двадцать и поманил Довгалева.

– Слышь, Саня, выручай! Не могу одной рукой завязать шнурки. А для Насти – это темный лес и с двумя.

– Нормально, Андрей! – ответил Довгаль, – это мы мигом. Что ж ты сразу не сказал?

– Думал, справлюсь. А тут еще эти ребра! – поморщился он. Они спустились к машине.

– Ого! – присвистнул Андрей, – для моей скромной персоны даже «Волгу» выделили! Ну-с, поехали!

– Прокачу с ветерком! – заявил Саша, – кстати, Андрей, ты слышал, что Петренко удумал?

– А-а, самоубийца! – тускло протянул Волков, – только суицида здесь и не хватало! Что с ним?

– Перевели к нам. Дохтур рекомендовал сменить обстановку. Уже отбыл в монастырь, помогать монахам грузить пожитки. Булдаков сказал, что устроит ему райскую жизнь – некогда о смерти подумать будет.

– Может оно и правильно, – произнес Андрей, – а может и нет. Человек – скотина мало изученная. Навроде динозавров…

– Дык что, по газам?

– Давай, гонщик, – милостиво разрешил лейтенант, – только смотри – курицу не задави.

– Какую курицу? – не понял водитель, – у нас на базе нет кур.

– Как нет? А это кто? – Волков указал на молодую девушку, которая стояла посреди дороги и пялилась куда-то вдаль. Довгалев нажал сигнал, и девчонка с мявом отскочила, помахав им кулаком. Анастасия тоже дернулась.

– Спокойно, Маша, я – Дубровский! – хохотнул Волков. Они проехали мимо штаба, на крыльце которого стояла чета Худавых и о чем-то спорила.

– Прикинь, Андрюха, – от особиста жена уходит! – хмыкнул Александр.

– К кому?

– Представь себе, к Сашке Сметанину! Они с ней как покатались на сеялке полтора месяца назад, так до сих пор катаются! Правда, уже не на сеялке, – уточнил он. Анастасия при этих словах легонько пнула Андрея в бок.

– Таська! – взмолился парень, – дай ребрам зажить, а! Потом пинай сколько влезет, – девушка, прося прощения, осторожно прижалась к нему.

– Так она уже в возрасте! – сказал Волков.

– Она считает, что возраст – не помеха.

– Ей же лет сорок!

– Тг’идцать тг’и, дорогой товаг’ищ, тг’идцать тг’и! – бездарно картавя под Ильича сообщил Саша.

– А Саше девятнадцать. Ну, попарит он копыт на халяву, а лет через десять, когда на заднице у нее появятся первые морщины, бросит. Аве, Цезарь!

– Их сын остался с отцом. Заявил, паренек, что мамкины фантазии его не касаются.

– Молодчина! Сколько ему?

– Тринадцать.

– Это сучка, а не мать! – не вытерпела Анастасия. Андрей покосился на нее.

– Можно подумать, что ты – кобель!

– Я-то тебя никогда не брошу! – с пылом заявила девушка, – наши женщины становятся женами на всю жизнь!

– У-ты, верная моя! – обнял ее здоровой рукой парень.

– Где бы мне такую найти? – завистливо вздохнул Довгалев, – я бы ей портянки стирал.

– Слышь, чего бормочет! – хихикнула Настя.

У подъезда их поджидала Полина. Андрей и Настя выбрались из машины, которая тотчас укатила.

– Что делаем? – спросил у сестры Волков. Полина сначала поцеловала брата в щеку и только затем ответила:

– Сына твоего выгуливаем, – затем добавила с грустью, – почему-то все считают его моим кавалером.