По ту сторону славы. Как говорить о личном публично

Подписчики неравнодушны и внимательны. Их невозможно обмануть – через камеру видна вся ложь. Звезда может говорить совершенно правильные вещи, ни разу не споткнуться, не оговориться, такой заученный монолог о том, какой я прекрасный, замечательный и все у меня хорошо. Но люди пишут в комментариях:

– Это было лицемерно, лживо, мы не верим, это обман, неправда, сразу видно, что человек врет.

Вячеслав Манучаров. ПО ТУ СТОРОНУ СЛАВЫ

И представьте: это не один человек пишет, а сразу десятки, сотни. Людей обмануть невозможно.

И точно так же, массово, приходят благодарные комментарии в адрес героев, которые говорят правду. Как искренней и честной Татьяне Васильевой, которая ничего не скрывала и не хотела казаться лучше, чем она есть. Зрители в восторге, хотя говорила она об острых неприятных темах.

Да, мы ориентируемся на зрителей, как и любой другой проект. Говорить, что нам это безразлично – глупо. Мы каждый день работаем ради нашей аудитории и я верю, что наш качественный информационный продукт будет интересно смотреть и через 10, и через 20 лет – как срез эпохи, как порт-рет поколения.

Глава 5

Дружба и вражда – этапы выживания в шоу-бизнесе

Конечно, когда работаешь на стыке такой откровенности и публичности, невозможно не попадать в конфликтные ситуации. Хотя никто из нас от них не застрахован – ни я, ни мои герои, которые тоже ссорятся. И, к счастью, иногда мирятся. Но, к сожалению, не всегда.

Я условно делю всех своих гостей на две категории: тех, кто доверяет и со спокойной душой ждет выхода выпуска, и тех, кто сначала раскрывается, а потом начинает бояться, закрываться, паниковать и идти на конфликт – со мной, с Димой, со всей командой. Такая реакция вполне естественна, никто за нее их не осуждает, но крови они нам выпивают изрядно.

Таких меньшинство, но они есть и на протяжении всего монтажа и постпродакшена любят обрывать телефон, присылать голосовые, мы даже сталкивались с совсем неприятными сообщениями, криками и ором. Именно после таких прецедентов было решено подписывать с гостями документ, дающий соглашение на использование их изображения, что «я искреннее, в добром здравии и уме, прихожу на интервью, понимаю, что будет работать камера, и все, что я говорю, может войти в полную версию программы».

Раньше мы все делали на честном слове, за что пару раз серьезно поплатились. Наши гости должны понимать, что это не просто посиделки на кухне, а публичное произведение, которое потом опубликуют. И после этого может быть какая-то реакция: СМИ начнут цитировать, люди обсуждать и так далее. И человек должен быть готов к этому, брать ответственность на себя, а не перекладывать ее потом на меня, не требовать, чтобы то вырезали, это поправили.

Чтобы не быть голословным, приведу пример. Мы писали интервью с Наталией Медведевой. Она была в положении, на девятом или восьмом месяце беременности. Конечно, это такое довольно особенное эмоциональное состояние, однако само интервью проходило нормально. Но потом…

Она писала нам страшные голосовые сообщения, требовала, чтобы ей все прислали и она могла все отсмотреть, чтобы мы что-то вырезали, убрали, потому что она дико переживала за результат.

Наталия звонила мне и говорила:

– Давай встретимся с моим мужем, он будет с тобой разбираться.

Она просила Диму прислать материал на утверждение, чего мы никогда не делаем. Мы всегда пишем честный разговор, как он есть. Да, монтируем, но убираем при этом затянутые паузы и слишком долгие фрагменты, чтобы просто уложиться в хронометраж.

– Наташа, мы этого не делаем.

И ее переклинило совсем. Такого потока брани я ни от кого не слышал.

Правда, потом на дне рождении Надежды Ангарской она подошла и извинилась. Ее страшно тогда крыли гормоны, я все понимаю, но это был ад.

Когда все закончилось и она родила ребенка, то сказала, что это одно из ее лучших интервью и в итоге она осталась им довольна – не было ничего такого, что ей не понравилось. Но сам процесс согласования был довольно нервный. Недавно мы с Наташей встретились, и как ни в чем не бывало мило обсудили эту тему, посмеялись, попросили друг у друга прощения, если кто-то кого-то обидел. Это светская Москва, так что проехали.