По ту сторону зеркала

«Разнообразная и удивительная у меня стала жизнь! — размышляла Надя, пока ехала в шикарном авто. — Вчера встречалась с депутатом и известным фотохудожником, сегодня посетила модельное агентство, и сейчас качу на умопомрачительной машине к миллионерше. Эти манекенщицы, когда по подиуму ходят вихляющей походкой, кажутся отстраненными от всего мира и недоступными — а на самом деле девчонки как девчонки… Есть простые и добрые, как Мила. Действительно, милая девушка и имя ей подходит. А есть и злые, вредные, вроде этой общипанной блондинки Лизы. Обиделась на Веру, что та ее из объятий пьяного мужика не вытащила… А нечего с кем попало под кустами валяться! Действительно, надо голову на плечах иметь! Сама пьяная, в компании с пьяными парнями — естественно, ничем хорошим такое не может кончиться. Тут я на Вериной стороне. А вот то, что Мила рассказала… Но вдруг Вера влюбилась? Все девчонки в один голос кричали, что этот Чернов — лапочка и пупсик. По сравнению с ее немолодым спутником… Другой вопрос, зачем она путешествовала с человеком, которого не любит?

А может, ни для кого, кроме меня, это не вопрос? Все уже давно к этому иначе относятся. Если мужчина тратит на тебя деньги, возит тебя путешествовать, значит и ты, в знак благодарности… Или наоборот, он в знак благодарности за… дарит и возит?.. Нет, я бы так, без любви, все равно не смогла! А с Игорем? — тут же спросила она себя. — С Игорем было по любви? И без любви, и без денег — так, не пойми для чего! Нет, все равно, за деньги и подарки противно… По любви — другое дело. Вот если бы Слава…. Почему-то мне кажется, что он не бедный. Конечно, не какой-нибудь там олигарх, а просто состоятельный человек, зарабатывающий своим трудом, или умом, или талантом. Есть же такие, которые не воровством прилично зарабатывают? И у него бы хватило денег мне на подарки, на всякие симпатичные мелочи, на путешествия… Опять я размечталась! Самой надо зарабатывать, а на путешествие у меня и сейчас деньги есть».

Тем временем машина подъехала к старинному дому и остановилась. Водитель открыл дверцу и предложил Наде следовать за собой. В стеклянной будке, притулившейся в углу просторной парадной, сидел вахтер.

— Это к Ирине Александровне, — бросил ему на ходу шофер.

Они вошли в лифт и поднялись на четвертый этаж.

Дверь квартиры открыла молодая женщина в симпатичном клетчатом переднике.

— Здравствуйте, Ирина Александровна, — поздоровалась Надя.

Женщина улыбнулась и объяснила, что Ирина Александровна ждет ее в гостиной, показала, куда идти и предупредила, что обувь снимать не надо.

Надя, смущенная своей оплошностью, двинулась в указанном направлении. С некоторой опаской она ступила на светлый ковер гостиной, отделенной от просторного холла лишь аркой.

Девушка с кукольным личиком поднялась ей навстречу с белоснежного дивана, заваленного кучей подушечек, и сразу кинулась обниматься.

— Вера! Вот это сюрприз, так сюрприз! А Милка сказала, что приедет какая-то Надежда! Разыграть меня решили?

— Постойте, я не Вера, — Надя освободилась из объятий. — Ирина Александровна, я Надя, ее сестра.

— Сестра? — хозяйка отступила на шаг и уставилась на гостью. — Верка никогда не говорила про сестру… У нее только отец был и мачеха. Вроде бы из-за нее Верка с отцом отношений не поддерживала… Нет, но одно лицо! — вновь воскликнула Ирина.

— Присмотритесь повнимательней. У меня нет родинки на шее, я никогда не носила сережек, у меня губы полнее…

Хозяйка растерянно смотрела на нее. Затем тряхнула головой и проговорила:

— Что-то я растерялась. Давай на «ты». Я Ира, ты Надя. Присаживайся, сейчас кофейку попьем, и ты мне все расскажешь. Лидочка! — крикнула она в сторону холла.

Когда они расположились на белом диване возле стеклянного столика, в проеме арки появилась женщина в клетчатом переднике.

— Ирочка, вы меня звали?

— Лидочка, лапочка, сделай нам кофейку, или лучше чаю? — она обернулась к Наде.

— Да, лучше чаю, — согласилась она.

— И печенюшек каких-нибудь принеси, хотя мучное и вредно. Но иногда ведь хочется себя побаловать? Правда?

— Да, конечно, — подтвердила Надя, улыбаясь.

Когда горничная ушла, Ира обратилась к гостье.

— Давай рассказывай, а то я ничего не понимаю. Так ты — сестра Веры? Вы близнецы?..

— Да. Мы родились в Новосибирске. Мама училась там в университете, а отец работал в институте прикладной физики. Но как оказалось, он был не только физиком, но еще и офицером КГБ. Когда моя бабушка узнала об этом, она сказала маме: «Или я или он». Дело в том, что вся семья бабушки пострадала во время сталинских репрессий. Ее отца и брата расстреляли, муж умер в лагере. Сама она в девять лет была выслана из Ленинграда, в ссылке умерла ее мама. Моя мама Люба ничего не знала об этом, в те времена не больно-то распространялись о родственниках, погибших в лагерях. Видимо, для нее это было большим ударом. Она отказалась ехать с отцом в Ленинград, куда его переводили по службе, и в тот же день бросилась под колеса грузовика. Нам с сестрой было тогда по полтора года.

— Ужас какой! — охнула Ирина. — Насмерть?