По твоим следам

Виктория поддела ботинком небольшой камушек, попавшийся под ноги, зашвыривая подальше. И только тогда, проследив горящим взглядом за его полётом, заприметила пропажу.

– Так вот ты где… – восторженно прошептала она.

Небольшой серебристый накопитель стал торцом и застрял в углублении у самого бордюра. Девушка поспешно склонилась к нему, затем дрожащей рукой осторожно вытащила вещицу и отряхнула. Сдувая пыль и проверяя целостность, она облегчённо вздохнула.

– Не повреждён!

Виктория тихо засмеялась, поднимаясь во весь рост. Теперь осталось встретиться с Зои и бежать прочь, пока была возможность покинуть город. Левин не должен был знать, что она надумала. И он, конечно же, должен быть в безопасности. А за пределами города, как бы безумно это ни звучало, у неё больше шансов не попасть в переделку, пока друг был на дежурстве.

Глава 5

Северный город

Стены в коридорах второго этажа академии, полностью были выполнены из прозрачного стекла. В прошлом, ещё на первых курсах, Виктория особенно любила пройтись здесь ранним утром, когда солнце только поднимается.

Тогда стоит остановиться посреди одного из коридоров и замереть в ожидании чуда. Первые лучи начинают золотить края у самого пола, а через мгновение ты оказываешься в искрящемся золотом потоке. Девушка как всегда зажмурилась, не выдерживая долго смотреть на солнце, и побежала к темнеющим впереди ступенькам. Сегодня занятия на самом нижнем уровне. Лаборатории…

Все эти опыты были ей отвратительны до нервной дрожи, одно только радовало: добытая информация, которую сжимала в руках. Накопитель покажет, что ей удалось притащить. Собственно, это было единственной причиной, убедившей Викторию переступить порог отдела исследований.

Подруга же наоборот, только в такие дни и оживлялась, будучи любительницей что-то колдовать с препаратами и пробирками. Обычно в такой день Виктория сидела, забившись в самый тёмный угол, на заднем дворе академии.

Особенно в такой день. До тех самых пор, пока её подруга не покажется в аллее, ведущей от главного входа. Почему-то присутствие Зои, она определяла безошибочно, поднимаясь на ноги и направляясь к ней, едва ботинки подруги касались земли. Виктория с тоской оглянулась на сверкавший вдалеке, наполненный солнцем коридор. Сглотнув, она всё же отвернулась.

– Такой день… – тихо выдохнула девушка.

Что ж, сегодня день, когда отец покинул их. Сегодня мать как всегда закрылась у себя в кабинете. Сегодня она как всегда не пойдёт на работу. Так Глава Вереск поступала всегда в этот день, сколько Виктория себя помнила.

В память об отце у неё осталась только небольшая фотография, в скромной деревянной рамке, которую она бережно хранила. Со снимка на неё глядел усталый незнакомец. Волосы тёмные, глаза пронзительной синевы, той самой, которую Виктория наблюдала, глядя на себя в зеркало.

Фотография явно предназначалась для каких-то документов и парень на ней точно не был любителем фотографироваться. Угол её был замят и утратил цвет. Викторию всегда удивляло то, что после гибели отца ничего не осталось, кроме этой официальной бумажки.

Но мать так на неё глядела, когда она ещё совсем девочкой пыталась её расспросить, что Виктория оставила эту женщину в покое. Когда-нибудь она ей сама всё расскажет, а пока приходилось мучиться в догадках и в одиночестве. Вот уже девятнадцать лет. Одна в своём кабинете, отгораживаясь от реальности, другая, убегая куда-нибудь, лишь бы этого не видеть.

Виктория на минуту притормозила около дверей кабинета, поправляя аккуратную чёрную куртку, блеснувшую серебристыми нашивками. Затем последовал черёд штанов, заправленных в высокие ботинки и маленького берета.

Всё, форма курсанта академии СБ в порядке. Виктория небрежно закинула две роскошные косы за спину и, ощущая их привычную тяжесть, не сдержала вздоха. Они как всегда начали расплетаться. Это было её наказанием, проклятием, её крестом. Никакая сила не способна была удержать эти волосы в порядке. Они всё равно рассыпались по плечам. Виктория снова тяжело вздохнула и решительно шагнула к двери. Автоматические створки раскрылись, пропуская опоздавшую курсантку внутрь.

В огромном помещении, разделённом на множество секций стеклянными перегородками, уже шла работа. Лавируя среди прозрачного лабиринта, Виктория пробиралась в самый конец лаборатории – их с Зои уединённое место. Когда не пропускала занятия, то здесь им никто не мог помешать заниматься «научной ерундой», как любит говорить профессор Ссон.

Где-то справа, кто-то из курсанток дико заверещал. Виктория мимолётом глянула, как огромная мохнатая жаба, выпучив жёлтые глазищи, погнала светленькую девчушку между рядов холодильных шкафчиков. Существо явно было несогласно с заверениями об особой важности проводимых опытов и не собиралось жертвовать собой ради науки.