По заповедникам Советского Союза

В настоящее время по абсолютной численности сайгак занимает первое место среди диких копытных СССР. Общее поголовье его на всем протяжении ареала (площадью около 2.5 миллиона квадратных километров) составляет примерно 1.5 миллиона голов.

Чтобы представить себе, какова сейчас численность сайгаков, достаточно увидеть этих антилоп во время их сезонных миграций. Сплошная масса кочующих животных в течение нескольких дней двигается почти непрерывным потоком, который занимает всю степь, от горизонта до горизонта. На многие километры слышен многоголосый гул, и над степью стоит облако пыли. Въехавший в этот поток автомобиль как бы обтекает плотная масса животных, продолжая двигаться в прежнем направлении. Только в одном таком скоплении сайгаков можно насчитать до 100 тысяч голов!

Безусловно, такое необычайно резкое увеличение численности сайгаков объясняется как запрещением охоты и истреблением волков, так и биологическими особенностями этого вида.

Прежде всего следует отметить высокую плодовитость и очень раннее наступление половой зрелости у самок. Самки сайгака участвуют в размножении в первый же год своей жизни, в возрасте 7–8 месяцев, и в годовалом возрасте уже приносят потомство. Как показали исследования, три четверти старых самок (составляющих около 46 процентов популяции) приносят, как правило, двух детенышей. Вся популяция после рождения молодняка увеличивается примерно на 115 процентов. Смертность молодняка в первые дни невелика, так как самки в период родов уходят в наиболее глухие уголки полупустыни, где нет воды, а следовательно, нет и главного врага — волка. В дальнейшем они с едва окрепшими сайгачатами откочевывают из этих своеобразных «родильных домов» на летние выпасы. В тяжелый период второй половины зимы смертность самцов больше, чем самок. При этом в первую очередь гибнут взрослые самцы, истощенные за период гона. В нормальные годы весной они составляют всего 10–12 процентов популяции. В суровые зимы погибает особенно много самцов, и тогда к весне они составляют лишь 3–5 процентов популяции.

Однако при естественном ходе процесса это не препятствует быстрому восстановлению численности. Сайгак — полигамный вид, самцы собирают гаремы, состоящие из 4–6 и даже 20 самок. Таким образом, полигамия оказывается приспособлением, обеспечивающим при большой смертности самцов быстрое восстановление популяции. Не последнюю роль играет при этом подвижность сайгаков, которая служит также биологическим приспособлением, предотвращающим массовую гибель животных. Преодолевая большие расстояния за сравнительно короткий срок, значительная часть животных уходит из района стихийных бедствий. Известно много случаев, когда сайгаки, уходя от снежных буранов, продолжавшихся много дней, теряли лишь 30–40 процентов популяции (главным образом за счет взрослых самцов), в то время как обитающие здесь же джейраны, неспособные на такие миграции, погибали почти полностью.

Таким образом, сайгаку благодаря высокой плодовитости, раннему наступлению половой зрелости самок и большой подвижности присущ особый тип динамики численности, при котором полигамия имеет большое приспособительное значение.

Быстрый рост поголовья сайгаков позволил уже в 1950 году поднять вопрос о разрешении охоты на них. С 1951 года в европейской части ареала и с 1954 года в Казахстане была разрешена охота по лицензиям.

Сайгаки дают превосходную продукцию: хорошее мясо (по вкусу напоминающее баранину), шкуру, идущую на изготовление хрома, пищевой и технический жир, а также рога, пригодные для изготовления из них лекарственных препаратов типа пантокрина. Астраханский охотпромхоз с 1957 года добывает ежегодно от 50 до 120 тысяч сайгаков, в два раза больше добывают в Казахстане.

Таким образом, в итоге организованного, рационального использования, основанного на знании биологических особенностей сайгака, Советский Союз получает ежегодно около 6 тысяч тонн превосходного мяса, 20 миллионов квадратных дециметров кожи, технический жир и лекарственное сырье. Сайгак — ценнейшее дикое копытное — теперь уже не памятник природы, а важнейший промысловый вид.

История джейрана на острове неясна. Возможно, в небольшом числе он встречался здесь до организации охотничьего хозяйства. В 1930 году было завезено на остров 2 самца и 7 самок. В 1936 году их насчитывалось уже 38 голов, в 1940 году — 120 и к 1948 году — около 1000 голов. Во время тяжелой зимы 1948/49 года разразился массовый падеж газелей; эту зиму пережили лишь немногие особи. В последующие 10 лет на острове жило 30–40 джейранов, но после сокращения численности сайгаков в конце 60-х годов количество джейранов увеличилось в 2–3 раза.

В отличие от сайгаков джейраны держатся не в глинистой пустыне, а преимущественно по кустарниковым зарослям среди песков. Их часто можно видеть лежащими днем на песчаных пляжах у самого морского прибоя. При опасности они скрываются в кустарниках, нередко поднимаясь по довольно крутым обрывам. В кустарниках обычно лежат и новорожденные.