По зову крови

Алекс развязал тесёмку её платья и распахнул его. Он больше не играл с нею. Он мог укусить Хелену в шею. Мог потерять контроль и убить её, как того лося.

Его лицо напряглось от желания, он разглядывал её обнаженную кожу. Её тело выгнулось навстречу его прикосновениям. Она извивалась под его взглядом, перекатываясь с одного бедра на другое, её страх плавно перешел в бесконтрольное желание. Прикоснись ко мне. Убей меня, если захочешь, только прикоснись.

Он накрыл ладонями её груди, расстегнув бюстгальтер незаметно, словно по волшебству. Бюстгальтер упал, и её нежная, цвета слоновой кости кожа засияла в тусклом мерцании свечей, вершинки её грудей были розовыми и напряженными. Нетронутыми.

Жаждущими его поцелуев.

Его покусываний.

С губ её сорвался стон нетерпения.

— Хелена, — пробормотал он и подался ближе, склонившись так, чтобы поймать губами её груди — сначала одну, затем другую — поглаживая её соски языком, а потом втягивая вершинки в рот. Он посасывал их, пока они не набухли и не стали сверхчувствительными.

И, наконец, словно она жаждала, что он сделает именно это, он укусил её груди, оставляя по четыре отметины вокруг каждого соска, подвигая её дальше и дальше к краю преисподней, которой была грань между наслаждением и болью. Но она так и не сказала «нет». Она не хотела, чтобы это когда-нибудь закончилось.

Вместо этого Хелена лишь ухватилась за края стола, принимая каждый укус, словно накрывающую с головой темную волну. Тонкие струйки крови медленно проложили свой путь вниз, на живот, и стекли по её бокам.

Алекс подвинул девушку ближе к себе на колени, ещё шире открывая ранки так, что они закровоточили обильнее, омывая её тело длинными, непрерывными струями. Его низкий удовлетворенный стон прошел дрожью по её телу.

— Прекрасная. Восхитительная.

Ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он сказал это не вслух.

Но когда она поняла, он запустил руку в её трусики.

Глубоко втянул ртом вершинку её груди, пока скользил двумя пальцами по гладкому входу в её лоно. Это случилось очень быстро. Пальцы на её ногах конвульсивно поджались. Она сделала глубокий вдох. Ещё один. И ещё. Но воздуха не хватало. Всё, что она видела, это золотистый свет.

— Кончи для меня, Хелена.

Золотой свет у неё перед глазами стал ярче, сжался в точку и взорвался, словно солнце. Алекс удерживал шею девушки, пока тело её сотрясал оргазм, и Хелена поняла, что он питался белым обжигающим светом.

Солнцем внутри неё.

Когда всё прекратилось, она приоткрыла глаза и увидела перед собой его лицо. По щекам его текли слёзы, глаза светились обожанием.

— Спасибо, solntsе moyo. Моё солнце. Мой единственный свет.

Режущий слух пронзительный визг пронзил наступившее между ними умиротворение.

В дверях стояла Лейси.

Глава 11

Лейси развернулась и побежала прочь.

Теперь уже Хелена широко распахнула глаза и послала настороженный взгляд в сторону Алекса. Рот его был перепачкан в крови и его собственных слезах. И всё тело Хелены тоже было в крови. Точно также как и скатерть. И белая рубашка Алекса.

Лейси вызовет копов.

Хелена соскочила со стола. Её ноги, ослабевшие от потери крови и только что испытанного оргазма, чуть не подвели её. Спотыкаясь, она бросилась к двери, Алекс направился следом.

Выскочив за порог и поспешно застегнув платье, она жестом велела Алексу вернуться обратно. Снег обжег босые ноги. Внедорожник Лейси с ревом разворачивался на подъездной дорожке.

— Лейси! — закричала она, помахав рукой.

Завизжали тормоза, машина остановилась и тут же распахнулась пассажирская дверь.

— Бегом, бегом, бегом! — завопила Лейси, и Хелена запрыгнула в теплый салон автомобиля. Прежде, чем она смогла что-то произнести, Лейси захлопнула дверцу.

Хелена заметила, что Алекс остановился на крыльце, на лице его читалось изумление, когда он наблюдал за отъезжающей машиной.

— С тобой всё в порядке? Как тебе удалось смыться? Я подумала, что ты мертва. И молилась Богу, чтобы это случилось для тебя быстро и безболезненно.

— Нет, со мной всё нормально.

— Милочка, ты ранена. У тебя шок. Я отвезу тебя в больницу.

— Нет, не нужно мне в больницу. Мне нужно вернуться обратно. Ты должна познакомиться с Алексом. Он всё объяснит.

— Уверена, что объяснит. При помощи бензопилы. И ведь чувствовала, что что-то не так. Мне следовало бы поторопиться. И вызвать копов. Ты оставалась наедине с этим типом несколько дней.

— Нет! То есть, да. В некотором роде.

— Когда ты не позвонила мне насчет вечеринки у Миллигана, я позвонила тебе сама, но услышала только длинные гудки. Я знала, что что-то стряслось. Тем более, на сообщения ты не отвечала.

Хелена тихо выругалась. Она оставила сотовый в своём кабинете, а домашний телефон Алекс, скорее всего, отключил, чтобы кто-нибудь не прервал его гурманскую феерию.

— Серьёзно, со мной всё было нормально. То, что ты увидела, выглядело плохо, но на самом деле всё совсем не так.

— Это называется Стокгольским синдромом,[53] золотце, — входить в положение своего похитителя.